Между молотом и наковальней

В мае исполнилось 15 лет с тех пор, как был создан институт уполномоченного по правам человека в Российской Федерации – независимая и неподотчетная госорганам и должностным лицам структура, цель которой – защита людей от произвола и злоупотреблений со стороны власти.

– Владимир Петрович, у нас значительное число государственных органов, обеспечивающих защиту и восстановление прав граждан – прокуратура, суд и другие. В чем специфика института уполномоченного по правам человека?

– Главное отличие состоит в том, что наш институт отстаивает права человека, которые были нарушены по вине тех самых государственных органов и должностных лиц, которые призваны их защищать, но не всегда должным образом справляются. При этом во избежание давления со стороны властных структур федеральным конституционным законом определен особый статус уполномоченного, благодаря которому он независим и неподотчетен госорганами и обличенным полномочиями персоналиям.

– Значит ли вышесказанное, что наших граждан необходимо защищать от государства?

– Не только наших. В мире нет совершенного государственного устройства, которое бы гарантировало полное соблюдение прав и свобод каждого своего гражданина. При огромной сложности в работе государственного механизма, усугубленной в том числе несовершенством законодательной базы или человеческим фактором, накладки неизбежны.

– Получается, омбудсмен у нас «между молотом и наковальней». В связи с этим возникает вопрос: какими качествами, с вашей точки зрения, должен обладать уполномоченный, чтобы работа данного института была эффективной?

– Хочу отметить, что мои предшественники на этом посту – Сергей Ковалев и Олег Миронов – многое сделали для становления института уполномоченного, определив в том числе ряд требований к российским омбудсменам.

В условиях нашей страны специфика обязанностей уполномоченного по правам человека состоит в том, чтобы защищать права и свободы человека, руководствуясь Конституцией и законодательством Российской Федерации, а также, что важно, справедливостью и голосом совести. В силу этого уполномоченному нередко приходится призывать государство к проявлению справедливости в вопросах соблюдения прав и свобод человека даже в тех случаях, когда формальные требования закона соблюдены.

Уполномоченный действует, прежде всего, с помощью личного авторитета, а не каких-то принудительных средств или приказов.

– С какими проблемами люди чаще всего обращаются к уполномоченному? Прослеживаются ли в жалобах за последние годы какие-либо общие тенденции?

– Ситуация с правами и свободами человека по многим параметрам сейчас неудовлетворительная. Что волнует конкретных людей? Хозяйственные, земельные, социальные проблемы, права военных, ветеранов, лиц с ограниченными возможностями здоровья, семейные вопросы. Из года в год мы получаем жалоб в среднем от 24 до 26 тысяч. В этом году, например, больше стало обращений по проблеме доступности бесплатного образования, жалоб на злоупотребления в связи с изменениями тарифов ЖКХ. По-прежнему актуальна реформа пенитенциарной системы.

– Насколько действенно уполномоченный может помочь людям, какие меры он может принять, защищая права граждан?

– Скажу сразу, я лично никого с постов не снимаю и под суд не отдаю. Сейчас закон позволяет мне как уполномоченному ходатайствовать о возбуждении административного или дисциплинарного производства, обратиться в суд или прокуратуру с просьбой о проверке вступившего в силу решения суда. Но я не имею права быть участником судебного процесса, например, истцом. Поэтому занимаюсь рассмотрением жалоб в досудебном либо в послесудебном порядке. Когда дело прошло две инстанции и на вторичном уровне приговор вступил в законную силу, то, получая жалобу о том, что на предыдущих этапах явно были нарушены законы и это доказуемо, могу обратиться в высшие суды, вплоть до Верховного и Конституционного. К примеру, недавно я поддержал жалобу граждан на нарушение их избирательных прав: суды отказывали им в принятии исков, мотивируя, что оспаривать действия избиркомов могут только политические партии или кандидаты на выборные должности. Как уполномоченный по правам человека я ходатайствовал по данному вопросу в Конституционный суд. И рад, что судьи высшей инстанции согласились с нашими доводами.

Кроме того, есть положение о том, что в случае грубого и массового нарушения прав человека я имею право проявить инициативу, в том числе выступить со своими собственными заявлениями и даже предложить парламентские слушания, парламентское расследование. Реализация данной процедуры вызывает у «нарушителей» серьезные опасения. Свой ежегодный доклад о нарушении прав человека я представляю президенту России и Государственной думе, в нем отражены как наиболее актуальные проблемы с нарушением прав граждан, так и частные случаи, но имеющие значимую подоплеку.