В океане страстей
Сколько себя помню – о
необходимости появления такой книги не говорил разве что ленивый. Объективная
реальность обязывала: поэтов в Воронеже – иная столица позавидует. А любовная
лирика – главный, без натяжек, предмет лирического разговора пиита с читателем,
независимо от места прописки первого и второго.
Честь – имею
По стихотворению «с носа» – и получилась весьма интересная, познавательная (в том числе и с точки зрения черноземного литературного краеведения) книжка под названием «Слова мучительных страстей…». Она объединила под своей обложкой стихи, сочиненные в далеком XVIII столетии, с виршами авторов, только-только входящих в литературу.
Понятно, что творчество великих с опытами начинающих сопоставить невозможно. Но в плане создания спектральной, панорамной картинки все тут оправданно; уровнями гениальности воронежские поэты разных времен «меряться» и не должны. Поэтому отбор авторов, чьи произведения включены в антологию, нет смысла анализировать с позиций соответствия друг другу: каждый – самодостаточен, а значит – ценен.
Как ни крути, приятно оказаться в одной компании с Алексеем Кольцовым, Осипом Мандельштамом, Андреем Платоновым, Иваном Буниным, Дмитрием Веневитиновым, Алексеем Прасоловым… Это я – о личном отношении к книжке, в которой есть и мое стихотворение. Что, уж извините, тоже показатель; иной раз обнаружишь вдруг свои вирши в издании, к которому не иметь бы отношения даже в дурном сне. В данном же случае «засветиться» в коллективном сборнике – честь.
Амплитуда и градус
От малоизвестного широкому читателю Сергея Марина, родившегося в 1776 году, до молодого, 1991 года рождения, Родиона Прилепина; исторического размаха «амплитуда», да…
Что мне ждать от тебя, что мне делать с тобой,
Непроглядная ночь на щеке восковой,
О, больная любовь, твой воздушный конвой,
Чьи солдаты поют невпопад, вразнобой.
Ни закрыть, ни унять, ни платком утереть,
Ни одной горевать, ни с тобой умереть…
Строчки моей самой, пожалуй, любимой поэтессы современности Елены Фанайловой, в свое время благополучно перебравшейся из столицы Черноземья в Москву, – далеко не единственная ценность воронежской «любовной» антологии. И есть все основания полагать, что общий ее «градус» не уступает процитированному фрагменту.
Отмечу и оформление сборника – незамысловатое и лаконичное. Книжка иллюстрирована умными рисунками Александра Аникеева, не уводящими читателя от собственно стихов в сторону их графического украшательства. Миниатюрный портретик автора, годы его жизни, символичное перышко на оставшейся после стихотворения «незадействованной» части страницы – вот, собственно, и вся любовь…