Музыка их связала

То, что опера – нескучный жанр, доказывать не надо. Юбилейный концерт Ирины Макаровой, начинавшей свою блистательную карьеру в Воронеже, еще раз подтвердил эту аксиому. Певица посвятила его двадцатилетию творческой деятельности, пригласив в программу ведущих оперных солистов России.

Не хоккеем единым

В концерте «Ее величество опера» принял участие Воронежский академический симфонический оркестр – один из лучших коллективов России, в 2015-м он отметит девяностолетие со дня основания. За пультом стоял маэстро Александр Анисимов – человек мира, дирижер, возглавляющий национальный симфонический оркестр Республики Беларусь, оркестр Самарского академического театра оперы и балета, президент Вагнеровского общества Ирландии.

Мы не избалованы концертами такого уровня: чувство стиля, вкус, качество исполнения – все было на высоте. Собственно, оперных хитов в программе звучало не так много – только куплеты Тореадора и финальная «Застольная» из «Травиаты». Арии и дуэты из «Бориса Годунова» Мусоргского, «Самсона и Далилы» Сен-Санса, «Пиковой дамы» Чайковского, «Сельской чести» Масканьи, «Трубадура», «Дона Карлоса», «Аиды» Верди, «Турандот» Пуччини, «Адрианы Лекуврер» Чилеа, «Кармен» Бизе – многие из этих опер на сцене воронежского театра не ставились уже лет двадцать.

Перед концертом дирижер и певцы нашли время пообщаться с журналистами.

– Мне комфортно с этими людьми на сцене, – призналась Ирина Макарова. – С каждым из них я не раз выходила на сценические площадки. Александр Анисимов – маэстро от Бога. Его главное достоинство – он любит оперных певцов, а для нас это самое важное.

– Я рад, что принимаю в этом участие, – включился в разговор Александр Анисимов. – Рад, что вошел в этот театр. Великолепная акустика, замечательная аура; надо, чтобы он возрождался, был любим городом, чтобы здесь звучала музыка. Ирина Макарова не успокаивается на том, что она – прекрасная актриса и певица. Она хочет и может сделать для своего города то, что необходимо сделать – привлечь внимание, разбить тот самый лоб, чтобы сказать: опера достойна того, чтобы ломились залы. Чтобы публика понимала: на свете есть не только чемпионат мира по хоккею, но и музыка Верди, Чайковского, других великих авторов. То, что придумала Ирина – замечательно. Мы даем старт тому, что должно иметь продолжение.

Кричать, стучать, говорить

– Очень надеемся, что у главных людей города будет желание дальше это продолжить, – подчеркнула Макарова. – Оставлять этот проект только на театр, с учетом того, что он сегодня финансируется очень и очень недостаточно, нельзя. Надеемся, что до театра дойдут руки, что его приведут в порядок как внешне, так и внутренне – и тогда уже можно на что-то рассчитывать. В городе нет большого концертного зала для классической музыки – филармонический очень маленький. Об этом нужно кричать, стучать, говорить, писать, потому что для проведения масштабных мероприятий, конечно, нужны площадки. И необходимое оборудование. Ведь нам пришлось приглашать специалистов и по свету, и по звуку, а если бы театр ими располагал, все было бы намного проще. Идей очень много, мы надеемся, что нас поддержат. Культуре нужно помогать, и помогать много. В Большом театре есть дотации, есть попечительский совет, есть друзья оперы, которые помогают. Надо искать таких людей и в Воронеже. Но – финансы финансами, необходимо еще преодолеть инерцию зрителей. Сейчас к людям чуть ли не на дом нужно явиться и сказать: приходите, у нас будет хорошо. Не хватает пиара. Требуются специалисты и в этой области, один человек в театре просто физически не в состоянии охватить весь объем работы. Есть люди, любящие оперу, но они разъединены…

Участники разговора не обошли вниманием систему стаджоне, которая многими в России сейчас воспринимается как панацея от кризиса оперного жанра. Стаджоне – система, принятая в ряде западных стран. Один спектакль прокатывается определенное количество раз (в отличие от репертуарного театра, изначально нацеленного на прокат определенного репертуара в течение всего года) – с ежемесячной сменой названий и составов исполнителей. Что думают об этом профессионалы, которые пели в разных странах? И что, на их взгляд, приемлемо для России – стаджоне или репертуарный театр?

Душа нараспашку

– Я предлагаю начать не со стаджоне, – отвечал на эти вопросы Анисимов, – а с того, чтобы открыть центральные двери театра как можно шире, не входить в какую-то щелку. Сделать реконструкцию театра. Мы с Ириной на днях были в двух роскошных воронежских храмах – значит, нашлась поддержка? Но ведь театр – тоже храм, храм искусства! Это тоже наша жизнь, и наша душа, и наше будущее! Так что пока не до стаджоне; нужно возродить жизнь в театре, а то она теплится еле-еле. Посмотрите, какие реконструкции оперных театров сделаны в Минске, Самаре, Омске, Казани, Екатеринбурге! И такой проект, как «Ее величество опера» Ирины Макаровой, должен помочь привлечь внимание к театру, к оркестру, к артистам.

– Русский театр всегда был и останется репертуарным, – отметил Олег Долгов. Например, в Большой люди во все времена приезжали из-за границы – на определенный спектакль, определенных певцов. У нас есть традиция, у нас были замечательные режиссеры, художники, которые создавали оперные шедевры. Когда на сцене вместо декораций – кубы и квадраты, теряется роскошь, теряется традиция. Когда, например, в спектакле «Царская невеста» Большого театра открывается занавес – в зале раздаются аплодисменты. И этим всегда ценились большие русские театры: открывается занавес – и все ахают от восторга еще до того, как артисты начинают петь. Эти костюмы, эти декорации, эта роскошь – все должно быть. Человек, приходя в театр, должен получать не заряд негатива, которого и в жизни полно. И нам, артистам, самим хочется получить удовольствие от той красоты, в которой мы участвуем. Если современные меценаты слушают шансон – пусть слушают. Но я уверен, что время, когда люди вернутся к настоящему искусству, все равно придет. Нужно нести душу, а в опере она – нараспашку.

Всем участникам концерта довелось выступать в ультрасовременных постановках – с переносом действия в наши дни, с головоломной режиссерской трактовкой. Однако все они единодушно считают себя приверженцами классики.

Люди должны договариваться

– И купюры, и перенос во времени бывают интересны, если это имеет смысл, – считает Ирина Крикунова. – Но если ты поешь «Тоску», действие которой перенесено в 50-е годы ХХ века, и тебе вдруг сообщают, что Наполеон все-таки дошел до Рима – остается только вспомнить, что ты красивая женщина и можешь хлопать глазами. Но не все знают историю, и для многих людей в зале это тоже неожиданность… Или, допустим, «Леди Макбет Мценского уезда»: какая-то ситуация, возможная в конце ХIХ – начале ХХ века, уже неуместна в 70-е годы двадцатого. А бывает, что режиссеры очень точно попадают в ситуации. Например, оперы Вагнера на мифические сюжеты – они точно ложатся на любое время. Главное, чтобы была хорошая команда: во-первых – постановочная, во-вторых – солистов. Когда люди получают удовольствие от работы, они могут существовать в любой реальности.

– Не стоит во всем подражать Западу, – развивает тему Константин Андреев. – Всегда в России культура была на очень высоком уровне. Но, опять же, люди больше вкладывают в футбол, чем в оперу. Пусть им футбол ближе, но почему у нас забывают о культуре в высоком смысле? Ведь культура – это не только музыка, не только возрождение храмов. Это внутреннее состояние человека, что важнее всего. И рождается она на чем-то возвышенном. Хочется, чтобы на нас больше обращали внимание. И тогда, может быть, будет меньше хамства, меньше войн. Я – урожденный одессит, сегодня прилетел в Россию на концерт. Я не могу обойти эту тему: Россия и Украина. Считаю, что люди, которые убивают – бандиты, их надо судить. Я не могу испытывать ненависти к русским, у меня один дед – русский, бабушка наполовину русская, наполовину украинка. Другой дед – украинец, бабушка молдаванка; разве национальность имеет значение? Нормальные люди должны договариваться, жить в мире, нести культуру. И то, что сейчас происходит, как раз говорит о недостатке культуры…