Страшная сила искусства

Известный культурный деятель, соратник Марата Гельмана и бывший ректор Воронежской академии искусств Эдуард Бояков в интервью изданию «ТеатрАLL» сообщил: «Местная элита меня съела, поборола». Под местной – он имел в виду культурную элиту Воронежа. Съеденного, конечно, жалко, но на войне, как на войне. А на фронтах искусства между Москвой и Воронежем развернулась острая борьба: Москва явно завидует нашему статусу культурной столицы СНГ. Бояков в этой битве был настоящим полководцем. Напомним славные ее страницы.

В историю Воронежа навсегда вписаны гастроли молодежного театра из Прибалтики: его актеры возродили главу из «Приключений Гекльберри Финна», в которой Король и Герцог бегали по сцене голышом, тряся гениталиями. Прибалты усилили классику вольной матерщиной, и благодарная воронежская публика не забрасывала их тухлыми яйцами, не обваливала в перьях, намазав дегтем, и не катала на шесте по улицам, а встречала и провожала овацией. Особенно радовались театру подростки, которым и гениталии, и мат были по приколу, а некультурные воронежцы вспоминали уголовный кодекс и термин «эксгибиционизм».

А в Москве художник Петр Павленский прибил гвоздем свою мошонку к брусчатке на Красной площади, и об этой генитальной акции писали СМИ всего мира.

Но в Воронеже художник Андрей Кузькин голым воткнулся головой в сугроб и торчал в нем под фото- и видеокамерами; называлось это «Явление природы, или 99 пейзажей с деревом». Отец Кузькина тоже был современным художником, а профессия Кузькиной матери осталась неизвестной. Воронеж стал 36-м городом, где Кузькин показал свой перфоманс – после Кейптауна, Берлина, Киева, Москвы, Нью-Йорка, Лондона. За перфоманс «По кругу» (Кузькин ходил вокруг дерева и месил ногами цемент) художник получил государственную премию «Инновация» в области современного искусства.

Все СМИ написали о шедевре Кузькина, и на улицах города все чаще стали появляться голые воронежцы, жаждущие сопричастности к прекрасному. А ретрограды нервно писали в отзывах: «А красиво торчит! Пень пнем», «Лучше бы его в унитаз головой», «Виноват в этом безобразии не Кузькин, а тот, кто организовал выставку, дал премию и назвал больного на голову художником».

Ответный ход Москвы: знаменитый уже Павленский зашил себе рот суровой ниткой в поддержку группы Pussy Riot и полтора часа стоял напротив Казанского собора. Полиция не рискнула его трогать, и художника увезли на скорой помощи.

После этого в соревнование культур включился Санкт-Петербург: тамошний художник и писатель Семен Бугурусланцев зашил себе зад, но не суровой ниткой, а тонкой шелковой, что, конечно, снизило ценность его произведения. Автор пояснил: Павленский сделал это для заработка, а я творю из любви к искусству. И тогда же на мосту в Питере нарисовали громадный член – тоже с намеком Москве.

Столица дала ответ на чужом поле: прямо у здания питерской Думы Павленский голым обмотался колючей проволокой и лег на асфальт; назывался этот перфоманс «Туша». Полиция прибыла быстро и разрезала проволоку, хотя прохожие предлагали: не надо, пусть валяется. Художника отправили на «скорой» в психбольницу, но это не помогло: вскоре Павленский залез на крышу института имени Сербского в Москве и отрезал себе мочку уха, назвав новое произведение «Отделением» («цель его – обратить внимание общества на некие наболевшие проблемы»).

На кровавые художества Павленского культурная столица СНГ дала такой ответ: художник Роман Пшеничных представил общественности картины, написанные собственной кровью! Оказалось, такую жертву искусству он приносит уже 12 лет. Типичная судьба передвижника: был фотографом, продавал диски на рынке, работал грузчиком, водителем, строителем, играл в местной рок-группе; он до сих пор пишет музыку и стихи и ездит с песнями по бардовским фестивалям.

Как и многие представители богемы, Пшеничных стал художником случайно: знакомый пять лет учился на художника, но бросил, потому что краски нынче дороги, да и ничего нового в искусстве создать он не смог. А Пшеничных смог. К тому же подделать его картины невозможно: ДНК не позволит. Запас «краски» он держит в холодильнике; стакана крови хватает на 20-30 картин формата А 3 – пейзаж, натюрморт, портрет, что угодно. Любимые картины Пшеничных – «Страшная жизнь» (голодающие дети в картонной коробке) и «Красивая смерть» (эротичная девушка с косой).

Следующая атака московской культуры произошла на фестивале Midsummer Night's Dream 2015, тусовке знаменитостей шоу-бизнеса, одетых эльфами и пришельцами. Инноватором выступил Федор Павлов-Андреевич. На фестиваль он явился голым и с душевым шлангом на члене; композиция называлась «золотой душ».

Путь Павлова-Андреевича на вершины мировой культуры был тернист: служил на телевидении ведущим, потом главным редактором журнала «Молоток», который многие считали похабным и даже мерзким, опасным для детской психики. Генпрокуратура усмотрела в «Молотке» нарушение законов РФ «Об основных гарантиях прав ребенка» и «О наркотических средствах и психотропных веществах», а ГУ МВД по Москве возбудило уголовное дело за распространение порнографии. Москвичи провели акцию против «Молотка» с лозунгом «Спасите детей!», но прогресс не смогли остановить, и журнал, смело публиковавший фото обнаженных детей и описание половых актов, закрыт так и не был.

На фоне этого противостояния уход Боякова – большая потеря для Воронежа. Сравнить ее можно, пожалуй, с катастрофой в Дортмундском музее Ostwall: там погибла инсталляция «Когда начинает капать с потолка» Мартина Киппенбергера. Уборщица решила, что таз в обрамлении деревянных реек просто грязный, и протерла его. А это была патина, изображавшая осадок в тазу после того, как якобы высохла вода, накапавшая туда с потолка.

Мэрия Дортмунда с прискорбием сообщила, что шедевр уже не восстановить; уборщица нанесла тяжелый удар по творческому наследию выдающегося художника. А профессор Курт Веттенгль, директор музея Ostwall, едва не получил инфаркт и заявил: «Вопиющее невежество сгубило знаменитое произведение нашего классика!»

Искусствоведы и поклонники Киппенбергера выразили глубокие соболезнования друг другу и современному искусству в связи с потерей шедевра.

Каковой потерей можно считать и уход Эдуарда Боякова из Воронежа…