Теория и практика «большого заговора»

Человек, который только узнал о своем тяжелом диагнозе, не всегда способен сразу его принять. И в страхе готов ухватиться за любую иллюзию, как за соломинку. К сожалению, надежду на полноценное завтра иногда дают те, кто слабо знаком с проблемой или того хуже – вовсе отрицает ее наличие. Советы горе-знатоков зачастую стоят людям здоровья и даже жизни.

«ПРОМЫВКА МОЗГОВ»

По-простому ВИЧ-дис­сидентов (СПИД-диссидентов) называют отрицателями: они уверены, что ВИЧ – не существует и/или он никак не связан со СПИДом. И прием терапии для них – дело ненужное. Таких групп в соцсетях, равно как и специализированных сайтов на просторах Интернета, вполне достаточно. Число подписчиков сомнительных страничек – десятки тысяч, и многим из них пропагандисты успевают «промыть мозги». Впрочем, наверное, это не так уж и сложно, ведь «вербуют» они в основном сомневающихся, для которых теория о заговоре и мистификации убедительна, правдоподобна и отрадна, так как помогает справиться со страхом.

– Есть несколько причин, почему ВИЧ-положительные отказываются от лечения. Отрицатели рассказывают им о большом заговоре фармацевтических компаний, которые наживаются на людском горе (по некоторым данным, их ежегодный доход – 150 млрд долл. – прим. авт.), обвиняют и врачей, мол, они в доле, – рассказывает руководитель общественного объединения людей, живущих с ВИЧ, «Ты не один» Наталья Коржова. – Еще одна распространенная причина отказов – уверенность в том, что кто-то разработал и реализует план по избавлению мира от неблагополучных людей. К ним относят: потребителей наркотиков, секс-индустри , гомосексуалов и лесбиянок – тех, кто в зоне риска. Потакать собственным страхам легче, чем признать, что ты действительно болен.

Сегодня всем больным ВИЧ назначают антиретровирусную терапию. Сколько человек отказывается ее принимать из-за своей диссидентской идеологии, никто не знает. Потому что просчитать эту цифру не то что сложно, а невозможно, ведь неизвестна даже точная цифра инфицированных. Мы все время говорим только о зарегистрированных случаях – в Воронежской области их чуть больше трех тысяч. И только в этом году в стационаре СПИД-Центра от последствий, вызванных несоблюдением графика приема терапии, уже скончались два человека, еще один – в крайне тяжелом состоянии находится дома.

СОЗНАТЕЛЬНЫЙ ОТКАЗ

– Ежегодно один-два человека, у которых диагностирован ВИЧ, отказываются лечиться антиретровирусными препаратами и пишут официальные отказы, а еще примерно двое – теряются из вида совсем, – рассказывает заместитель главного врача по эпидемиологии Тамара Ситник. – Но это не значит, что все они – ВИЧ-диссиденты.

Некоторые осознанно не принимают терапию, пока их иммунный статус в пределах нормы. Раньше ее прописывали, если статус опускался до 350 клеток, сейчас рекомендуем пить лекарства сразу после установления диагноза. Но не все к этому готовы, просят отсрочить прием терапии, пока это возможно – боятся нагрузки на организм. Конечно, не бывает безвредных лекарств, но крайняя токсичность используемых антиретровирусных препаратов, которые губительно воздействуют на организм, – миф, придуманный диссидентами. Сегодня существует множество схем лечения, которые подбираются индивидуально и практически не наносят вреда организму человека.

При этом врачи СПИД-Центра утверждают, что тяжелобольных среди ВИЧ-диссидентов стало в последнее время больше. Впрочем, равно как и тех, кто поступает в больницы в тяжелейшем состоянии и о своем диагнозе до этого момента просто не знал. ВИЧ может протекать бессимптомно в течение десяти лет, а после наносит едва ли не смертельный удар по человеку – спасти от последствий обострения ВИЧ получается не всегда.

КСТАТИ

В 2018 году в Воронежской области скончались 123 человека с положительным ВИЧ-статусом. Но только 50 из них – на фоне осложнений, вызванных заболеванием, – гепатита, туберкулеза, двусторонней пневмонии и пр., а в том случае, если человек не принимал терапию (на основании официального отказа или в силу незнания статуса), их могло быть сразу несколько.

ПОД ТЕКСТ

«МНОГИХ РАДОСТЕЙ ЖИЗНИ УЖЕ НЕ ВЕРНУТЬ»

Кристина, еще два года назад успешная и независимая бизнес-леди, сегодня – инвалид первой группы. У нее – токсоплазмоз головного мозга, патология, которая может развиться на фоне ВИЧ-инфекции, когда иммунный статус сильно понижен. Врачи, что называется, вытащили Кристину с того света. В 2016 году, когда девушка попала в больницу, ее иммунный статус равнялся 30 клеткам и продолжал стремительно падать.

– О своем диагнозе я узнала в 2005 году, и первая мысль – покончить с собой. Я ни с кем из знакомых не могла поделиться этой информацией, мне было страшно, поэтому доверила свою тайну частному врачу-гомеопату, у которого лечилась, – рассказывает Кристина. – Он убедил меня, что ВИЧ – это миф, его придумали американцы, чтобы контролировать численность населения в нашей стране. И предупредил меня, чтобы не пила лекарство. «Сдохнешь от развала печени», – сказал он.

Кристина написала официальный отказ от лечения, и на протяжении одиннадцати лет чувствовала себя прекрасно, но однажды болезнь все-таки дала о себе знать. Девушка похудела на 20 кг, перенесла три пневмонии, последовали приступы эпилепсии, парализовало правую сторону. Осо­знав, что уже не хватает сил, чтобы нажать на педаль автомобиля, Кристина обратилась в больницу. Там ей поставили диагноз: подозрение на рак головного мозга.

– Все плохо, говорили врачи. К тому же у меня нашли ВИЧ. Я попросила маму отвезти меня к нотариусу, чтобы написать завещание. И молила Господа: «Верни меня на эту землю!» И отек в мозгу спал, это был не рак, а токсоплазмоз головного мозга, – продолжает Кристина. – Я пошла на поправку и была готова порвать этого гомеопата! Да и сейчас мне хочется писать про него гадости в Интернете, но сдерживаюсь. Во многом виновата сама. Сама загубила свою жизнь. Да, я восстановилась, но многих радостей уже не вернешь – я не могу водить машину, выпить вина. Пришлось продать свой бизнес: у меня не хватает сил на трудоемкую работу. Я завишу от таблеток. Понимаете, нет главного – здоровья. Раньше я была боевой, а теперь меня размазало по стенке. Утешает одно – я осталась на этой земле и должна рассказать свою историю, чтобы больше никто не ошибся. Вырастут дети, и узнают от меня правду.