Газета,
которая объединяет

Под стук колес и барабанов

Как советские студенты управлялись с вагонами и детьми
Рубрика: Социум№49 (2414) от
Автор: Александр Ягодкин

Лето 1974-го, когда до обещанного коммунизма в стране оставалось всего 6 лет. Группа АТ-41 («Автоматика и телемеханика») Воронежского политеха. И мы с другом Витькой в раздумьях: что делать будем этим летом? В августе – производственная практика. А мы уже почти «дембеля» и давно мечтали на море съездить. Москва, конечно, «порт пяти морей», но на самом деле море в СССР было одно – в Сочи, и все, кто знал прикуп, ехали туда.

«ИДУ – КРАСИВЫЙ, 22-ЛЕТНИЙ…»

Деньги на море надо было заработать. И тут нам подфартило: железная дорога позвала студентов в проводники, и часть нашей группы отправилась в депо на Донбасской. Там нас взяли. Но, прежде чем отправиться куда-нибудь на поездах дальнего следования, надо было пройти обкатку на местных маршрутах.

Поезд Воронеж – Бутурлиновка – весь в шрамах, прокуренный и пьяный. Проводник в нем был один на два вагона. Чай-белье не разносил, но кипяток в бойлере должен был обеспечить. Плюс выходить на остановках с флажком и присматривать за порядком. Народ в поезде рабочий и отчаянный, поэтому в случае пьяной драки лучше было сидеть в купе, прикидываясь спящим. Так что ехали долго и тоскливо.

Но зато со второй поездки началась совсем другая жизнь – светская. Сегодня ты в Воронеже, а завтра в Ленинграде. Или в Киеве. А еще через пару дней – в Москве, и весь день столица в твоем распоряжении. А еще через неделю – в том самом вожделенном Сочи. И с утра до вечера наслаждаешься субтропиками, причем не надо тратиться на билеты! Наоборот, еще и левые заработки: билеты на юг были тогда в дефиците, и «зайцев» хватало. Правда, иногда поезда шерстили контролеры, но они тоже живые люди, и с ними всегда можно было договориться.

Там же, в Сочи, случился у нас с Витькой забавный психологический эпизод. Начался он с того, что у киоска с пивом мы как-то присели с кружками на бордюр, а он был обработан хлоркой, и наши моднейшие вельветовые джинсы оказались обезображены. Запасных штанов мы с собой не брали и в таком виде отправились пообедать в кафе на пристани у морвокзала. За столик я принес бутылку сухого вина, а Витька встал в очередь за едой, и были мы в тех самых джинсах. Тут за столик наш подсел мятый мужик с бутылкой дешевого портвейна, подмигнул мне и сказал:

– Похмеляемся, братишка?

Он явно принял нас за своих. Тут подошел Витька, и я ему вдруг сказал фразу с пластинки группы Monkeys, а Витька мгновенно среагировал и ответил мне фразой из Beatles – типа, на английском. Хотя смысла этих фраз мы не знали.

Надо было видеть, как изменилось лицо мужика с порт­вейном. Произошел короткий разговор, из которого следовало, что мы – дети наших дипломатов; вот, приехали посмотреть на отечественный курорт.

Мужик незаметно убрал свой портвейн со стола, стал вежлив, как атташе, и вскоре начал прощаться, дико извиняясь: мол, отдыхайте, ребятки, не смею вам мешать…

Две фразы на якобы английском превратили наши джинсы с пятнами хлорки из маргинальных в последний писк моды в стане детей дипломатов – вот как словесное обрамление меняет суть вещей. Чем не квадратура Малевича?

Весь июнь у нас была не жизнь, а малина. На посадке подежурил, постели-чай разнес, и в купе тебя уже ждут ребята из нашей группы – пульку расписать. Иногда пассажиры отвлекают на какие-то мелкие хлопоты, но это пустяки. А уж спать под стук колес – одно удовольствие.

Месяц такой работы-мечты, и деньги для поездки на море мы заработали. И провели июль вместе с друзьями из группы на сочинских пляжах, в кафешках, за преферансом, на каких-то танцах – и вообще занимались тем, что называют прожиганием жизни.

СРАЖЕНИЕ В ДУБОВКЕ

То лето вообще стало одним из самых памятных. В августе производственная практика на заводе «Электроприбор» вынесла нас из скучного, пыльного города в Дубовку: профком предложил нам с Витькой отслужить практику в заводском пионерлагере «Искра». Мы, конечно, были только за.

Меня назначили воспитателем в 1-й, старший отряд, Витьку – в 4-й. Но моя воспитательская карьера закончилась быстро. В первый же вечер ко мне пришла гурьба «воспитанников» и сообщила, что ночью они пойдут на Усманку купаться. Это традиция, и ничто на свете не может ее нарушить. Они решили меня честно предупредить. А я решил пойти вместе с ними – мало ли что… На следующий день об этом стало известно директору лагеря, меня понизили в должности и перевели пионервожатым в 4-й отряд, к воспитателю Витьке; в его отряде не было традиции ночного купания. Вдвоем мы и отработали всю смену без происшествий.

Дубовка была детским садом Воронежа, переполненным детьми, одеколонным запахом сосен, трав, заповедной речки; вольница игр, кормежка от пуза – приходилось даже убеждать детей, чтоб они доедали. Линейки, плавание, конкурсы, соревнования, флирт с девушками-пионервожатыми – что еще нужно, чтоб жизнь снова стала малиной?

Были, конечно, и проблемы – типа взаимного мазанья мальчишек и девчонок зубной пастой по ночам, но бороться с этим было бесполезно.

Мальчишкам мы с Витькой легко нашли главное занятие: играли с ними в футбол. Вся их шумная воробьиная стая – против нас двоих. А вот девчонки на нас обижались: мало мы с ними занимаемся. Тогда ведь футбол считался чисто мужским занятием.

Мальчишки, впрочем, тоже обижались: им никак не удавалось нас обыграть, несмотря на огромное превосходство в количестве. Они пообещали: вот приедут физрук лагеря Жорка и плаврук Витька, они в футбол играют классно и отомстят за мальчишек.

И вскоре Жорка с Витькой, наши ровесники-студенты, приехали и акцию мщения устроили немедленно. Это был не легкий бой, а тяжелая битва двое на двое, на которую собрался весь отряд. И под бурное их боление мы выиграли – что-то вроде 23:21.

В ночь после этого нас с Витькой разбудил Жорка, повел в свои физруковские помещения, и там плаврук уже накрывал стол. Вчетвером мы устроили мировую пьянку. Жорка восторженно кричал, что в таком составе мы побьем команду обслуги любого лагеря. Да что там лагеря – сборную всех пионерлагерей Дубовки!

Физрук и плаврук занялись переговорами о матче века, и через несколько дней он состоялся при большом скоплении болельщиков. В игре пять на пять (вратаря мы взяли из 1-го отряда) превосходство «Искры» было подавляющим, и мы победили со счетом 16:4 (до сих пор помню!). Авторитет наш среди мальчишек после этого стал непререкаемым, что очень помогало в управлении отрядом.

А в конце – прощальный костер. Трогательный, чуть не до слез.

Жаль, что пионерские лагеря пошли под хвост капитализму. Да и сама Дубовка давно уже не та, что прежде: часть заповедной природы заняли коттеджи, а некоторые лагеря медленно возвращаются в прах земной.

Светлая им память.