Свидетели и судьи

Собственно, комедией новую постановку режиссера Кольцовского театра Никиты Рака можно назвать разве что с натяжкой. Особенно, зная подоплеку происходящего на публике – в контексте с внесценической, скажем так, театральной жизнью: спектакль о трогательных стариках недвусмысленно перекликается с ситуацией в нашей «драме». Художественный руководитель которой, Владимир Петров, явно предпочитает занимать в своих произведениях театральную молодежь.

Чем богаты

Сразу – комплимент Никите Раку: нынешняя премьера – его третий по счету спектакль, поставленный в Кольцовском театре. И, на мой взгляд, самый удачный – при том, что самый непритязательный. Чем меньше тщеты и «понтов» – тем человечнее зрелище получается, тем большее сочувствие оно вызывает у зрителя…

А вот пьеса словацкого драматурга Освальда Заградника, написанная в 1972 году, успеху постановки, на мой взгляд, никак не поспособствовала. Я не поленилась, перечитала первоисточник: освоить сей сероватый материал – уже искусство. В котором, правда, в очень существенной степени преуспели как раз таки исполнители, о чем речь – впереди. Заметим, впрочем, справедливости ради, что современная мировая драматургия не изобилует пьесами про стариков; тут выбор – весьма невелик. Трудно объяснить, почему «пронзительный мотив», по Юнне Мориц, не особо привлекает авторов, специализирующихся на творчестве для сцены, но – что есть, то есть. Чем богаты…

Лучшее слово для характеристики того, как сделан спектакль Никиты Рака – «добротно». Режиссер, повторюсь, не замахиваясь на «нетленку», выстроил ровное, лишенное акцентированных спецэффектов действо, о принадлежности которого к комедийному жанру говорит никак не внешний антураж. Он, к слову, сложился, благодаря отзывчивым воронежцам; с просьбой пожертвовать для «Соло…» вышедшие из обихода предметы интерьера к горожанам заблаговременно обратился Владимир Петров – и ценный винтаж, включая большие старинные часы, был получен.

Почти бенефис

Эти напольные часы с боем, солирующие на сцене наряду с персонажами – емкая метафора, о чем нетрудно догадаться. Они, придется вспомнить эстрадные откровения – и свидетели той жизни, для которой неумолимо отсчитывали время, и судьи ее. Потому как кто и что, кроме вечности, может судить стариков за прожитое? Уж не внуки, во всяком случае, с раздраженным ехидством интересующиеся: в склад или зверинец превратил свою квартиру главный герой пьесы, Франтишек Абель, которого играет Анатолий Гладнев.

Играет мастерски, филигранно – без намека на пафос, который четко просматривается в безсобытийной, по сути, пьесе Заградника. Многое из того, что там, типа, творится – происходит в фантазиях, рассказах и воспоминаниях стариков. Учитывая то, что в минувшем году наш «народный» Анатолий Иванович отметил юбилей, его роль в «Соло…» вполне тянет на бенефисную. Жаль только, что, опять же, драматургом заложена отнюдь не та глубина, которую способен передать этот великолепный мастер.

Коллеги Гладнева – по спектаклю, ровесники-старики – тоже создают образы живые и теплые, находящие отклик у зрителя. Но, может, с меньшей «тонкостью», большей нарочитостью работают (согласно, видимо, режиссерской задаче): у всех, кроме Абеля, четко читается установка на ту самую комедийность – вести разговор на трагической ноте Никита Рак определенно не собирался. Поэтому и Владислав Ширченко (Райнер), и Владимир Корчагин (Хмелик), и инспектор Мич (Вячеслав Зайцев), и неподражаемая пани Конти получились не столь «драматизированными», чем спокойный, интеллигентный Абель. Что тоже – в плюс постановке: «центр», вокруг которого вращаются все и вся, должен просматриваться в любом произведении.

Разные характеры

Вообще же говорить о бренности всего живого с улыбкой, мудрым приятием хода событий – самая благородная и правильная постановка вопроса. Люди, пришедшие к своему естественному закату, пытаются активно общаться друг с другом, веселиться и даже мило шалить. И пусть такие шалости, как в случае с не устоявшей перед «запрещенным» шампанским пани Конти, чреваты трагедиями – что за радость ждать конца в «стерильных» условиях, боясь «заступить» за ограничительные (врачами, здравым смыслом и т.д.) рамки?

Вот этот выбор – не доживать по-стариковски, а продолжать жить вполне себе бодро и изобретательно – отыгрывается актерами старшего поколения на «отлично». При том, что каждый из них – подчеркнуто индивидуален: если над тем же Абелем улыбаться не хочется (смеяться – тем более), то при всяком явлении миру Райнера у зрителя невольно растягивается рот до ушей. Владислав Ширченко делает своего героя выпуклым, отчасти даже шаржированным – почти по-гоголевски. Понятно, что той же гладневской недосказанности (лично я обожаю, кроме всего прочего, паузы Анатолия Ивановича) в живчике Райнере нет, но разве в старости все люди – одинаковы?..

Нам и показывают «не одинаковых»: обстоятельства, в которые волею судеб помещены старики – сходные, а характеры, в этих обстоятельствах проявляющиеся – разные. Что и требовалось.

Компания – замечательная

Молодые актеры до психологизма «взрослых» коллег пока не дотягивают. И до тех самых «характеров» – соответственно, тоже. Дмитрий Жуков (Павел Есенский) и Жанна Бражникова (Даша Высоцкая) показывают неких усредненных, среднестатистических молодых людей. Которых зритель должен воспринять сначала злодеями (откровенно выталкивают Абеля из собственной квартиры в дом престарелых), а потом – гармоничной парой, достойной романтичной, но не сбывшей мечты пани Конти, свято хранившей всю жизнь в допотопном чемодане так и не пригодившееся свадебное платье. А вот Даша в этом платье – само очарование...

Мне показалось, что наиболее убедительны Дмитрий и Жанна в сценах, которые они играют в отсутствии старших коллег. Когда ребята на сцене вдвоем, им почему-то комфортнее. И тогда дуэту, изображающему любовь, начинаешь верить не только на слово.

Именно на зрительскую «веру», видимо, спектакль и рассчитан. Ибо, подчеркну еще раз, головокружительных режиссерских ухищрений и постановочных изысков он не демонстрирует. И – хорошо; эквилибристика как самоцель только в цирке нужна. Потому-то и хочется поддержать Никиту Рака, не соблазнившегося техническими возможностями Большой сцены драмтеатра: никто никуда с нее картинно не «уезжает», в подпол не проваливается. Двухактный спектакль смотрится легко и без подобных трюков: когда есть на сцене Актер – там есть все. В нашем случае Актеров, занятых в постановке, – сразу несколько. И я не сомневаюсь, что молодые их коллеги будут «набирать» от спектакля к спектаклю: в такой замечательной компании иначе просто быть не может.

А напоследок понадеюсь на то, что «Соло для часов с боем» окажется не единственным реверансом в сторону возрастных актеров. И они, и зрители заслуживают того, чтобы встречаться друг с другом чаще.