«Критика меня не волнует!»

В концертном зале Event-Hall Сити-парка «Град» 16 мая с программой «Письма и песни мужчин среднего возраста времен караоке, дорожных пробок и высоких цен на нефть» выступили «Квартет И» и группа «Несчастный случай».

В Воронеже совместный проект двух известных коллективов был принят с восторгом. Под аккомпанемент Алексея Кортнева и его коллектива Леонид Барац, Ростислав Хаит, Александр Демидов и Камиль Ларин зачитывали свои монологи, представленные в виде писем.

Перед спектаклем корреспонденту «Берега» удалось пообщаться с Алексеем Кортневым, который рассказал, что очень дружен с ребятами из «Квартета И» и с удовольствием гастролирует с ними по городам и весям.

«Творчества стало меньше»

– Алексей, на днях вы вместе с коллегами подписали петицию, в которой обратились к российским властям с требованием не отменять концерты и не применять другие способы давления к неугодным по тем или иным причинам музыкантам. Какое давление вы имели в виду и почему в этой петиции никто из поп-исполнителей не поставил свой звездный росчерк?

– В этом нет ничего ни страшного, ни удивительного – в душе многие с нами. Знаете, меня лично тоже пока не касается эта дискриминация, но подобное отношение к моим друзьям и коллегам меня возмущает. Это началось уже давно – с отмен концертов таких групп, как «Машина времени», ДДТ, «Порнофильмы», «Кровосток», а также Нойза, Дианы Арбениной… И сейчас началась вторая волна таких отмен, прямо как у ковида. Это обычная практика – игра в шахматы с силовыми структурами. Они делают свои ходы, мы делаем в ответ.

– Вам никогда не хотелось переехать с семьей в какую-то другую страну? Где вообще вы бы себя хорошо чувствовали?

– Никогда и ни в коем случае, даже когда Европа и Америка казались абсолютно процветающими и благополучными местами для жизни… А сейчас тем более, когда такое творится в мире. Дело в том, что я работаю с языком, в поле русского языка, поэтому мне в других странах делать нечего.

– Но вы же английскую спецшколу заканчивали…

– Я английский знаю неплохо, но при этом недостаточно хорошо, чтобы написать что-то стоящее.

– Тем не менее первые свои песни, будучи семиклассником, вы написали именно на английском… Как вы думаете, если бы ваша молодость пришлась на нынешние времена интернета, компьютерных игр и гаджетов, когда люди уже не думают головой и не проявляют себя творчески, это случилось бы?

– Наверняка да. И я с вами не согласен, что творчества стало меньше. Оно стало быстрее доходить до потребителя. Поэтому сейчас больше претензий к качеству. Раньше слушатели получали «сливки», выдержавшие какой-то отбор. Сейчас до слушателя доходит все. Человек что-то пишет, тут же снимает себя на свой гаджет и выкладывает в интернет. Раньше фильтрация проходила сначала на уровне семьи, затем компании друзей, и только потом ты выходил с новой песней на публику. Сейчас нет никаких фильтров. Человек сразу выходит со своим предложением на миллионную аудиторию, и она уже его принимает или не принимает. Все показывает количество просмотров.

– Вы кого-то для себя вот так, через интернет открывали?

– Нет. Я этим не очень интересуюсь и слушаю только то, что рекомендуют друзья. У меня есть несколько человек, которые очень внимательно следят за тем, что происходит как в русскоязычном музыкальном мире, так и в англоязычном. И эти приятели-меломаны постоянно дают мне какие-то наводочки – послушай это, и вот это… Так и появляются интересные открытия.

«Не читаю комментарии»

– А как вы относитесь к хейту? Выложить свое творчество могут все, но и раскритиковать также могут все. Хейтят ведь и талантливых творческих людей…

– Мне это абсолютно безразлично. Я наплевательски отношусь к подобным вещам, так как никогда не читаю комментарии. Меня они абсолютно не интересуют. Если людям не нравится, это нормально. Если лайков больше, чем дизлайков, ты двигаешься вперед. Это и есть фильтрация. И критика – это нормально, просто она нами воспринимается пока с напрягом, потому что мы никогда не жили при такой вседозволенности и раскованности. Когда ты можешь в Сети высказать все что угодно и кому угодно – человеку, к которому тебя бы никогда не подпустили в прошлой жизни. Жаль людей, которые от этого страдают, но с другой стороны – эта новая степень свободы меня абсолютно не напрягает.

– На телеканале МИР ТВ вы ведете программу «Ночной экспресс», в которой берете интервью у звезд. Как вам вообще дался жанр интервью? Смогли бы при случае работать журналистом?

– Если честно, поначалу было очень тяжело. Я ведь не привык задавать вопросы, я привык на них отвечать. Но потом «наблатыкался». Но журналистом я все-таки работать не смогу. Не потому, что не хочу, просто журналист и интервьюер – это несколько разные вещи. У меня в программе мощная команда помощников. Редакторская группа готовит мне вопросы, и на беседу с человеком я выхожу хорошо подготовленным – с файлом, в котором написана сотня вопросов с примерными вариантами ответов. Я внимательно изучаю вопросы, с какими-то принципиально не соглашаюсь и тогда вычеркиваю их, заменяя другими. И обязательно знакомлюсь с песнями, которые человек будет исполнять в программе.

– С кем было тяжелее всего найти общий язык?

– Тяжело было снимать самую первую программу, гостем которой стал Сережа Перевозчиков из группы «Пицца». Сережа – милейший человек, но эти съемки были самыми сложными. Мы почти шесть часов снимали эту программу. То у нас ломался свет, то выключались камеры… Но это всегда так – когда сложный механизм в первый раз запускаешь, он барахлит. И слава богу, что Сережка все это безропотно терпел, записывая через каждые полчаса повторы. Ладно мне еще раз вопрос задать тот же самый, а ему ведь второй раз теми же словами приходилось отвечать! Было ужасно трудно, но после таких съемок эта махина встала-таки на колеса.