Преданья старины глубокой

Колыбель русского флота, Воронеж, считается не менее «петровским» городом, чем сам Санкт-Петербург. Петровский сквер, Петровские бани, многочисленные магазины-ларьки-торговые центры под вывеской «Петровский»… С помощью замечательного гида по петровским местам, заведующей кафедрой русского языка воронежской медакадемии Ольги Дедовой «Берег» решил выяснить, насколько оправдано столь «свойское» отношение воронежцев к императору. Легкость и живость рассказа историка не могла не перекочевать и в этот текст…

Не секрет, что Петр I был фигурой достаточно одиозной. Холерик по темпераменту, он имел в жизни три страсти: просвещение, огонь и вода. Неудачная попытка взять Азов не могла оставить в покое амбициозного деятеля: Петр начал искать новые выходы к морю и вплотную занялся вопросом создания флота. Искал-искал место для реализации «прожекта» – и оказался в Воронеже.

Весь такой внезапный…

Впервые император побывал на наших землях в 1696-м (но строительство кораблей в будущей столице Черноземья началось двумя годами раньше: тут делались струги, лодки особого типа). Петру город не очень понравился, он сказал, что в Воронеже «много пустопорожних мест». Растрата пространства (здания могли располагаться с интервалом в километр) царя, что называется, напрягала. Городничий Горчаков получил за такую застройку по первое число.

В ту пору Воронеж был огражден частоколом, стены делались двойные. В зазор между первой и второй насыпали всякой гадости, чтобы «поганы половцы», разобрав первую стенку, вляпались в кучу мусора и ушли восвояси. В целом «град» представлял собой маленькую крепость с четырьмя каменными зданиями. На «колыбель имперского флота» место, казалось бы, совсем не тянуло. Но ведь было (да и есть) главное – река и очень хорошие леса.

Государственное дело требовало регулярного контроля. Поэтому в Воронеж Петр приезжал аж 17 раз. И каждый его приезд неизменно сопровождался каким-нибудь катаклизмом. То вдруг умер брат императора Иоанн, то посреди лета начался град. В следующий раз – река вышла из берегов, затем – обмелела.

Явиться Петр мог внезапно. Так, однажды губернатор Протасьев узнал о приезде царя в момент, когда тот вот-вот должен был прибыть в Воронеж. Глава региона подсуетился и оперативно организовал пышный прием, с хлебом-солью и прочими положенными атрибутами. Император крайне удивился такой прыти и стал Протасьева очень уважать. До тех пор пока тот не проворовался – тогда царь же его и сгнобил…

Столбы и волчья яма

А еще Петру крайне не нравились местные дороги. Он велел отстроить их должным образом и сделать так, чтобы через каждые 20-30 верст были постоялые дворы, где можно поменять лошадь. Дорогу Москва – Воронеж император спрямил и на той части пути, где сейчас памятник Славы, поставил (впервые в России!) масляные фонари. До самой столицы траекторию отметили верстовыми столбами.

По приказу Петра для строительства флота в Воронеж привозили иностранцев. Оплачивался их труд совсем не так, как работа местных: иноземные специалисты ценились уже тогда. Причина существующей текучки кадров была чисто житейской: во времена строительства флота смертность достигла высокого уровня. Люди умирали большей частью из-за антисанитарии. И там, где сейчас Ближняя Чижовка, устроили кладбище для иностранцев. Чуть дальше от него хоронили русских. Поэтому, когда кто-то умирал, говорили, что он «отправился в Голландию». Кладбище существовало довольно долго, но в один «прекрасный» момент обрушилось, и на склоне обнажились кости…

В 1623 году неподалеку от главного корпуса ВГУ появился Покровский женский монастырь. Он располагался за городской стеной. Монастырю покровительствовали донские казаки. Отношения у Петра с казаками сложились непростые (все-таки две альтернативные власти). Учреждение было чрезвычайно богатое: монастырь владел рекой Хворостань с прилегающими угодьями (это порядка 50 верст от Воронежа). Петр, не особо смущаясь, забрал себе часть крепости – на нужды набирающей обороты кораблестроительной отрасли. К тому же запретил постригать в монахини женщин до 30 лет. Всем обитательницам монастыря не разрешалось «бесцельно шляться по городу»: чтобы не отвлекать строителей флота от их прямых обязанностей.

По сию пору сохранившиеся улицы в направлении «от ВГУ вниз к реке» (сейчас там частный сектор) возникли по течению ручьев. Петр, используя ландшафтные особенности местности, приспособил эти «спуски» для транспортировки частей кораблей. Самым большим спуском была «волчья яма» – место под Каменным мостом. Читатель, подумавший, что там обитали волки, не прав: название связано с живущим в тех местах купцом Волковым.

Ударял по пиву

Город почувствовал на себе даже вкусовые предпочтения императора. Известно, что царь предпочитал щи, кашу и мясо, а запивал кушанья огромным количеством пива. По некоторым данным, сей факт стал причиной зарождения в Воронеже пивоварения. Петр заставил полюбить этот напиток все население. Да настолько, что теперь, похоже, уже никому не удастся заставить разлюбить…

На острове в середине реки Воронеж (сейчас там турбаза) царь построил адмиралтейство. Соорудили склад боеприпасов, поставили часовню. В часовне поместили первые в истории Европы гигантских размеров часы, перевезенные позже в Павловск. Всем кораблям Петр лично с придумывал название, герб и девиз. Так появились: «Бомба» (с лозунгом «Горе тому, кому достанусь»), «Виноградная лоза» («После слез приходит плод»), «Собака» («Не робкая верность»), «Три рюмки» («Держите меры во всех делах») и другие суда.

Существовал, кстати, корабль и под названием «Воронеж». Герб для него Петр придумал весьма странный: три бугра и три пальмы. Какая связь между этими деревьями и столицей Черноземья – одному Богу известно. Девиз судна тоже звучал неоднозначно – «Со временем». И, скорее всего, символизировал большие перспективы, которые Петр прочил городу.

Что касается технологий, тут Петр Алексеевич, как говорится, не парился. Купил в Голландии галеру, разрезал ее и по частям перевез в Россию. Срисовал лекала, по которым и стали ориентироваться местные производители. Нередко на изготовлении какой-либо детали специализировались целые населенные пункты. Вот в нашей области, к примеру, есть села Пузатка, Боковина – вполне понятно, чем именно помогали их жители строительству российского флота. Потом «запчасти» организованно доставлялись к реке. А дальше – как всегда и везде: часть гнила, часть тонула, часть продолжала плавание.

В ожидании «Гото»

Общеизвестный факт: в строительстве кораблей император принимал непосредственное участие. В 1696 году царь совместно с русскими рабочими (правда, по английскому варианту) сотворил чрезвычайно величественный корабль «Гото Предестинация», что в переводе с латыни обозначает «Божье предвидение». Корму украсили фигурой молящегося Петра. Несколько лет назад решили восстановить копию «Гото». Только «новодел», в отличие от оригинала, уже не деревянный, а металлический.

Через 30 лет после смерти царя воронежский губернатор Бегичев решил увековечить память Петра. Разработали проект: поставить памятник, сделать аллею, превратить часть города в культурно-просветительскую зону. Проект согласовали с Москвой и получили одобрение. Часть средств выделило государство, сколько-то дал некий богатый воронежский инвалид, остальное собрали «всем миром». Но пока возились с планом, деньги разворовали (бюрократии тогда было ничуть не меньше, чем сейчас)…  Лет через 15-20 уже другой губернатор решил заняться восстановлением «петровских мест» – и ситуация повторилась: под видом кипучей деятельности деньги «освоили», и город остался с носом…

Сегодня, однако, с монументальным Петром, утвердившимся в Петровском сквере, может увидеться любой желающий. Торжество исторической справедливости.