Человек мейнстрима

Борис Фрумкин – пианист, композитор, народный артист России, художественный руководитель и главный дирижер Государственного камерного оркестра джазовой музыки имени Олега Лундстрема. Выступление этого коллектива стало украшением международного фестиваля «Джазовая провинция», который проходил в Воронеже в первых числах ноября. О своей творческой жизни и судьбе легендарного коллектива Борис Михайлович рассказал читателям «Берега».

Не превратиться в бессмертник

– Оркестр – дело живое, развивающееся. Что ваш коллектив представляет собой сегодня?

– Ну, относительно живое. Оркестр – сложный организм. Для того, чтобы музыканты приигрались друг к другу, необходимо определенное время. Поэтому мы не сторонники того, чтобы что-то резко менять. И в направлении, и в составе оркестра. Конечно, включаем в репертуар новые произведения. Не без этого. Но вот с составом оркестра предпочитаем не экспериментировать. Потому что каждый музыкант – это штучная работа. То, что выстрадано, наработано временем и сотнями концертов. Поэтому наше живое дело требует очень большого сосредоточения и работы.

– Оркестру 80 лет. Это, наверное, непросто – сохранять опыт, традицию и, в то же время, двигаться вперед?

– Я руковожу оркестром с 2007-го года. До этого никогда с ним не работал. А традиции настолько крепки, настолько основательно заложены Олегом Леонидовичем Лундстремом… Могу это объяснить только величием его личности, его авторитетом и его совершенно юношеским темпераментом. Он был в курсе всей новой музыки, очень интересовался этим. Если появлялся какой-то интересный молодой музыкант – мне кажется, он видел его в составе оркестра. Знаете, есть грубое выражение «влить новую кровь». Сколько молодых потрясающих солистов прошло через оркестр! Георгий Гаранян, Игорь Бутман, Геннадий Гольдштейн и так далее, и так далее.

– Это называется – нюх на имена?

– На таланты, которые потом стали именами. Олегу Леонидовичу принадлежит замечательная фраза о том, что оркестр не работает со звездами, оркестр создает звезд. Это – его девиз, который, наверное, и сейчас живет в оркестре. Поэтому наряду с произведениями классического репертуара, которые играются уже по 30-40 лет, мы обязательно приносим что-то новое, что-то свежее. Иначе все превращается в засушенный бессмертник.

Как швейцарские часы

– Вы, будучи очень известным музыкантом, возглавили коллектив, с которым никогда прежде не работали. Это можно рассматривать как случай исключительный?

– Такое встречается часто. Просто стараются приглашать человека, которому верят. И у которого есть определенные заслуги в том жанре, в котором сегодня работает оркестр. Кто-то ближе к авангарду, кто-то к мейнстриму. Я – человек мейнстрима. Поэтому ничего особенно странного в приглашении меня не было. Правда, произошло это достаточно странно. Я уже долгое время жил в Германии. В то время директором Комитета по телевидению и радиовещанию был Михаил Ефимович Швыдкой. Мы случайно встретились в Берлине, и он предложил что-нибудь сделать в Москве. Так возник проект с Юрием Башметом, который, в конце концов, обрел название «Кроссовер концерт», то есть – концерт на пересечении джаза и классики. Я со своим трио представлял джазовую ипостась, а Юрий Башмет с «Солистами Москвы» – классическую. Для совместного музицирования сделали аранжировки. Концерт был очень успешным. После чего, как говорится в романе Пьюзо, мне сделали предложение, от которого я не в силах был отказаться.

– Вернув Вас, таким образом, на родину...

– Поначалу я думал, что смогу совмещать проекты в Германии и работу в Москве. Но из этого ничего не получилось. Потому что оркестр – это настолько серьезный механизм: как швейцарские часы. Если постоянно не заводить и не смазывать, все разваливается.

– А как обстоит дело с вашими сольными выступлениями?

– Вы знаете, сольная карьера понемножку сходит на нет. У меня просто очень мало времени для занятий. А рояль не прощает безделья. Конечно, и в рамках оркестра можно больше играть самому. Как бы соло. Но я хочу дать высказаться молодым музыкантам. Уступаю им даже те соло, которые мог бы играть сам. Может, поступаю не очень хорошо по отношению к себе. Но по отношению к молодым ребятам, для которых главная мотивация – это играть, играть и играть, выйти вперед, солировать – наверное, все-таки поступаю верно.

«Провинциальный» прорыв

– В будущем году знаковый для вашего оркестра юбилей – 100 лет со дня рождения Олега Лундстрема. Уже известно, как это событие будет отмечаться?

– Запрограммирован концерт в Московском Дворце съездов. Там будут и иностранные гости, которые работали с оркестром, и московские солисты. Это все сейчас находится в процессе обсуждения. Программа представит собой срез и чего-то традиционного, классического, и новые произведения будут исполняться. Кстати, одно из них мы играли в вашем городе. Это баллада, которую я назвал «Конец октября». Очень грустная баллада. Никак не связанная с трагическим событием конца этого октября, но неожиданным образом с ним перекликающаяся.

– А из событий нынешнего года что запомнилось?

– Шестого мая в ознаменование победы над фашистской Германией у нас состоялся концерт в Генеральной Ассамблее ООН. Зал был полон. Принимали замечательно, несмотря на достаточно сложную международную обстановку. Мы были первым джазовым оркестром, который играл в этом зале за всю его историю. Что стало возможным благодаря поддержке Министерства культуры и концертной компании «Содружество». Здесь снимаю шляпу... Кстати, мы не забыли о том, что ваш город – культурная столица Содружества, и в программу своего воронежского выступления включили пьесу Лундстрема «Бухарский орнамент».

– «Джазовой провинции» 20 лет. Насколько актуален этот фестиваль сегодня?

– Это просто прорыв. В городах провинциальных – таких как Курск, Белгород, Воронеж, Подольск подмосковный, Орел – потрясающий интерес к джазовой музыке. И самое замечательное для всех нас, рисующее наше будущее в очень радужных красках – в залах полно молодежи. Поэтому – браво пламенному мотору всей этой организации Леониду Винцкевичу!

«Для него безразлично, какой рояль стоит в студии, – с удивлением и восторгом высказался о Борисе Фрумкине гуру звукорежиссуры Виктор Бабушкин. – Звучать он будет, как самый дорогой «Стенвей!»

Государственный камерный оркестр джазовой музыки Олега Лундстрема был организован в 1934 году в Харбине детьми работников КВЖД. Это самый «долгоиграющий» биг-бенд в мире.