Один остался из своего полка
Вечная молодость – это не миф. Мы убедились в этом, пообщавшись с участником войны Павлом Семеновичем Машканцевым. Он был готов говорить еще и еще, хоть до ужина, хоть до рассвета.
У Павла Семеновича 2020 год – дважды юбилейный. Личный юбилей почти календарно совпадает с 75-летием Победы. Приближается и 80-летие истребительного 116-го полка, с которым связана большая часть его военной биографии.
НИЧЕГО СЛУЧАЙНОГО
– Мы случайно нашли фотографию пяти летчиков 116 полка – из военных журналистских архивов, – рассказала активист проекта «Солдат.ру» Лариса Шашова. – Узнали только одного из них – летчика-аса Бориса Черникова. Потом активисты связались с Машканцевым, впрочем, без особой надежды на новую информацию. Все-таки во время войны Павел Семенович был очень молод – 17-19 лет, и служил авиамехаником. Что он мог помнить про летчиков?
Однако Машканцев посмотрел на присланную ему фотографию и через минуту начал говорить. Он узнал всех ребят на фото и вспомнил множество эпизодов, с ними связанных.
Для нас свои воспоминания ветеран начал, по сути, с конца – поведал о бое, который произошел 2 мая на подступах к Берлину. Для него это было, по сути, последнее сражение войны.
– Наш полк стоял на аэродроме Темпельхоф. Аэродром временный, казармами не оборудованный, и летный состав расквартировали в ближайшей деревне. А на самом поле остались только мы, сержанты наземной службы. У нас – по карабину и по 15 патронов.
Ночью группировка фашистов прорвала линию фронта, они вышли на неохраняемый, как они считали, аэродром, чтобы двигаться дальше – к американцам. Но аэропорт все-таки охранялся – пусть это была лишь горстка авиамехаников с устаревшими карабинами.
– Патроны кончились быстро, а сколько немцев еще было в придорожных кустах, неизвестно. И тут я вспомнил байку: вроде бы в боях на Халхин-Голе ребята из наземной команды исхитрились открыть стрельбу из авиапулемета. И я сделал примерно так же: поставил хвост своего Як-3 на снарядные ящики, чтобы нос не задирался, сам сел на место летчика и начал косить придорожные кусты там, где замечал шевеление. Кончились патроны – перешел на следующий самолет, благо, они стояли в линию вдоль шоссе.
Утром пришла команда: без крайней нужды не стрелять, немцев брать в плен. Потерпевшие неудачу у аэродрома гитлеровцы сдавались беспрекословно. Выходили и выходили с поднятыми руками из укрытий, пока трое победителей-сержантов не оказались в толпе, как потом подсчитали, 268 сдавшихся.
НАЗЕМНЫЕ РАБОЧИЕ ВОЙНЫ
Это один из немногих эпизодов, когда Машканцеву приходилось браться за оружие. Но его основной работой была подготовка самолета к вылету. Спрос за качество был жесточайшим. И дважды нависала над ним угроза расстрела – но каждый раз выяснялось: молодой механик все сделал правильно.
– Предполетная подготовка Як-3– в среднем минут 20-30. Но обслуживание после вылета зависит от полученных машиной повреждений. Если самолет вернулся целым, то можно ограничиться осмотром, заправкой сжатым воздухом, водой и топливом. Однажды мне пришлось ремонтировать машину трое суток – без перерыва на сон. Пуля пробила радиатор, мотор перегрелся, и пришлось менять все 12 цилиндров. Да и других повреждений хватало.
Обшивка «Яка» делалась из прочной фанеры. На нее приклеивалось полотно, грунтовалось, окрашивалось в несколько слоев – времени на просушку в холодное время требовалось очень много. И пришлось молодому механику соорудить сушилку. Пока сох один слой краски, он занимался движком, потом опять чинил обшивку. После работы ему разрешили поспать несколько часов, но в течение полутора суток так и не смогли разбудить.
ДЕЛО В ДЕТАЛЯХ
Павел Семенович рассказывает свои истории, как будто постоянно держит перед глазами фотографию давно минувших дней – сыплет деталями, что-то вспоминает прямо в ходе рассказа.
Обычно бывает наоборот. У ветеранов, прошедших через адское пекло, срабатывает защитная функция – и изгоняет страшные воспоминания из памяти. Не только журналисты, но и родные сетуют: дед о войне почти ничего не рассказывает. У Павла Семеновича сознание устроено иначе. Он может воспроизвести каждый год войны
(своей войны) чуть ли не по дням и часам. Это миссия его сегодняшнего дня и он охотно ее реализует, встречаясь со школьниками и поисковиками.
Мы увидели, как наш собеседник читает и листает книгу, и не могли не поинтересоваться:
– Вы не пользуетесь очками?
Хозяин вздохнул:
– Да нет, в последнее время начал пользоваться, – и потянулся к нагрудному карману.
До вечной молодости ему осталось прожить 5 лет. В смысле, до первого века его молодости.
