Статусное дело
В конце прошлой недели стало известно, что Генпрокуратура обратилась в Верховный суд с требованием ликвидировать в России международное историко-просветительское благотворительное и правозащитное общество «Мемориал» (организация признана в России иностранным агентом), которое с конца прошлого века занимается исследованием советских политических репрессий.
Позиция Генпрокуратуры такова: «Мемориал»* систематически нарушал законодательство об иноагентах. Судебное заседание должно состояться 25 ноября. Дмитрий Песков уже назвал тему «резонансной» и сообщил, что без внимания президента она не останется.
Как «Мемориал»* работал в Воронеже и как его ликвидация может отразиться на сохранении исторической и коллективной памяти воронежцев о репрессированных земляках и, соответственно – на сохранении общественного иммунитета к сталинизму?
«АМНЕЗИЯ ГРОЗИТ ПОВТОРЕНИЕМ»
Роман ЖОГОВ, лидер фракции «Единая Россия» в городской Думе, председатель областной комиссии по восстановлению прав жертв политических репрессий:
– Решение Генпрокуратуры по «Мемориалу»* в связи с нарушениями законодательства – это прерогатива правоохранительных органов и суда. Но наша комиссия в регионе должна продолжить работу – независимо от того, будет действовать сам «Мемориал»* или нет. Поиски останков расстрелянных в 1937–1938 годах земляков и их перезахоронение должно продолжиться в любом случае. Это имеет большое значение для сохранения нашей исторической памяти и для всех неравнодушных воронежцев. Люди ждут и хотят восстановить историческую справедливость в отношении своих родных и близких. В общем, нам необходимо эту работу сохранить, потому что историческая амнезия грозит повторением одних и тех же ошибок. Надеюсь, перезахоронения в Дубовке возобновятся после снятия антиковидных ограничений.
«У ИСКА ЕСТЬ ВСЕ ПЕРСПЕКТИВЫ»
Станислав РЫВКИН, адвокат:
– В данном случае мы можем говорить лишь о моих субъективных оценках и предположениях и о несовершенстве (и даже абсурдности) правовых норм, регулирующих порядок признания лица иностранным агентом. Выражаясь правовым языком, налицо правовая неопределенность, что на практике приводит к расширенному толкованию и, как следствие, к нарушению прав.
Если верить тем же открытым источникам, Генпрокуратура ссылается на «неоднократные и грубые нарушения объединением Конституции, закона или иных правовых актов», в том числе неоднократное привлечение «Мемориала»* и его сотрудников к административной ответственности в связи с «сокрытием ими статуса иноагента». Если так, то боюсь, у иска есть все перспективы быть удовлетворенным. Грубыми были эти нарушения или нет – решать, опять же, суду. Но что-то мне подсказывает, что решение суда в данном случае будет положительным и, скорее всего, как теперь принято говорить – политическим.
«МЫ НЕ ВЕЛИ ПОЛИТИЧЕСКОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ»
Валерий ЧЕКМАРЕВ, член правления воронежского «Мемориала»*, малолетний узник сталинских лагерей как «сын врага народа»:
– Позиция Генпрокуратуры по отношению к «Мемориалу»* меня удивляет. Я все же вижу в этом разночтение с государственной позицией. Как ни крути, но на Первом – государственном – канале официально было заявлено, что от сталинских репрессий и большого террора в стране пострадало 30 миллионов человек и что эта цифра пока не окончательная. В нашем регионе идеями по увековечению памяти жертв репрессий областную и городскую администрации «подпитывал» председатель воронежского «Мемориала»* Вячеслав Битюцкий. Но сейчас он очень болен, и, положа руку на сердце, вся работа нашей местной организации сошла на нет. А пока в Дубовку все равно приезжают представители православных братств, устанавливают кресты на могилах перезахороненных жертв репрессий.
Считать воронежский «Мемориал»* иноагентом – это смешно. На счету нашей организации лежит 10 рублей. Да, мы получали небольшие средства от немецкого фонда Белля и на них проводили конкурс сочинений для старшеклассников из районов области – оплачивали их приезд на встречу в областной Никитинской библиотеке, разбирали вместе их работы на тему «Человек и общество в XX веке», закупали книги в качестве призов. Никто из ребят не возвращался домой из Воронежа без книги! Я не понимаю, что в этом было плохого. Однажды нам от фонда Белля было переведено через московский «Мемориал»* даже 100 тысяч рублей – так на них Вячеслав Битюцкий сразу закупил кресты, и потом их установили на новые могилы с перезахороненными останками расстрелянных воронежцев. В общем, никакой политической деятельности мы не вели. Я сам как член правления «Мемориала»*
выступал в воронежских школах и видел, что интерес у старшеклассников к этой теме огромный. Рассказываю про воронежских жертв сталинских репрессий в одном классе – и тут же появляются еще два-три класса, которые хотят, чтобы для них провели такой же урок памяти. Да, тема востребована, но с чьей-то подачи ее пытаются сейчас свести на нет. Кому-то надо сделать из нас Иванов, не помнящих родства.
«Я УДИВЛЕН ЭТИМИ СОБЫТИЯМИ»
Михаил ЛОЗИНСКИЙ, заведующий отделением ВОКБ №1, кандидат медицинских наук, сын Ренаты Ивановны Лозинской, известного воронежского педиатра, «ребенка врага народа», автора воспоминаний о репрессиях в Воронеже и пережитом сталинском лагере:
– Я сильно удивлен событиями вокруг «Мемориала»* – они честно, с гражданской ответственностью делали свою работу по сохранению памяти о сталинских репрессиях, делали все, чтобы эта трагедия больше не повторилась в нашей стране. Мама была очень благодарна Вячеславу Битюцкому за то, что он помогал ей с сохранением ее воспоминаний, оцифровал их, хлопотал о публикации. У нас дети, внуки растут, и они должны знать историю своей страны, такое из судьбы России и большинства российских семей теперь просто так, решением Генпрокуратуры, не вычеркнешь. Или же все повторится снова.
«ЭТО НЕУВАЖЕНИЕ К ОБЩЕСТВУ»
Инна ТКАЧЕНКО, представитель инициативной группы по организации «Молитва памяти» в Воронеже:
– На мой взгляд, инициатива по ликвидации «Мемориала»* – это проявление неуважения к обществу, к трагической истории народа нашей страны. Важнейшая заслуга этой общественной организации – восстановление памяти о миллионах невинно убитых и пострадавших в советский период соотечественников. Эта трагедия коснулась фактически каждой семьи, но она до сих пор мало осмыслена. В Воронеже, как и в большинстве городов постсоветского пространства, есть святое место – Дубовка. И там – тысячи убитых тел, большинство которых еще не погребено по-человечески. И то, что эти годы шли раскопки и перезахоронения – заслуга, в первую очередь, «Мемориала»*. Как и скрупулезная работа в архивах для издания книг Памяти. Если мы не хотим собственного расчеловечения, то всесторонний труд по восстановлению и увековечению памяти нужно поощрять, а не пресекать. Памяти не гибридной и компромиссной, а честной, исторически выверенной, которая хранится в семьях воронежцев и всех россиян.
*организация признана в России иностранным агенто
