Человек­-банкрот

Ожидается, что уже в начале осени Госдума примет внесенный правительством законопроект о банкротстве физических лиц. В силу он вступит предположительно с 2013 года. С одной стороны – документ пропишет наконец схему взаимоотношений между кредиторами и должниками в случае невозврата долга. С другой – закон привнесет в наше общество целую массу новых проблем.

Согласно ему заемщик, задолжавший свыше 50 тыс. руб. и просрочивший выплаты более чем на полгода, сможет обратиться в суд с заявлением о банкротстве. Потребовать банкротства частного лица сможет и сам кредитор.

При наличии у должника регулярного источника доходов суд может дать ему рассрочку по уплате долга на срок до пяти лет. Если в течение этого периода заемщик не рассчитается со своими долгами, то он признается банкротом. В таком случае в счет погашения обязательств пойдет имущество его и супруги.

В законопроекте прописан перечень имущества, которое не подлежит взысканию при банкротстве. Так, должника не могут лишить жилья и участка земли, на котором стоит его дом. Также банкрот имеет право оставить себе не более 25 тыс. руб., одежду, обувь, бытовую технику (общая стоимость которой не превышает 30 тыс. руб.), домашних животных и продукты.

С одной стороны, налицо явный плюс. Как показывает опыт развитых зарубежных стран, признание физического лица банкротом избавляет его от состояния тягостной неопределенности, которое преследует гражданина, оказавшегося не способным платить по долгам. Ведь он находится под угрозой взыскания всякого дохода и распродажи имущества, когда бы он им ни обзавелся. В то время как признание его банкротом позволяет человеку избежать неотступного прессинга кредиторов. Для сравнения, в США через процедуру личного банкротства ежегодно проходят 7 млн. американцев, и, спустя время, многим удается вернуть себе доверие банков. Что касается нас, то по прогнозам, как только закон вступит в силу, заявления о банкротстве сразу подадут порядка 200 тыс. россиян.

Эксперты утверждают, что банкам такой законодательный акт тоже выгоден. Ведь у них появляется шанс получить с должника большую сумму, чем та, за которую они продают безнадежные долги коллекторским агентствам.

Впрочем, пока неясно, в какой правовой ситуации окажутся должники, владеющие единственным жильем, но – купленным в ипотеку. Таких в России сегодня около миллиона. Не секрет, что размеры и продолжительность платежей по ипотеке чаще всего и оборачиваются проблемами в отношениях между кредитором и заемщиком. Но если человек объявит себя банкротом, проживая в ипотечной квартире, то можно ли будет по закону ее изъять? Если нет, то вся нынешняя система кредитования на покупку жилья претерпит существенные изменения, причем – не в лучшую для граждан сторону. Ведь в такой ситуации банки начнут страховать себя и выдавать средства только обеспеченным людям, уже имеющим в активе недвижимость.

Даже если речь идет не об ипотеке, а о кредите, полученном под залог квартиры или частного дома, то что делать с должником в случае его банкротства? Если недвижимость останется неприкосновенной, то принимать ее в качестве залога станет для банков абсурдным, и они откажутся от подобной практики, что существенно сократит доступ россиян к заемным ресурсам.

Есть вопросы и к личному имуществу должников, проживающих в селах. Нынешняя наша экономическая специ­фика такова, что если оставить человеку его личный дом и землю, то порой взять с деревенского должника больше особенно и нечего.

Другая сложность – это процесс суда. Здесь будут отстаивать свои интересы простые граждане и юридические службы банков. Понятно, что в таком споре побеждать всегда будут профессионалы.

До сих пор не ясно, как справятся со своим новым качеством российские суды. В проекте закона значится, что вопросы личного банкротства будут рассматривать арбитражи. Но арбитражные суды первой инстанции находятся только в столицах субъектов Федерации. В частности, на 2,3 млн. воронежцев есть один такой суд на ул. Среднемосковской. Соответственно, жителям Кантемировки или Поворино будет крайне проблематично посещать серию заседаний в здании, расположенном в 250­-300 км от их дома. Особенно если по своим финансовым возможностям эти люди готовятся объявить себя банкротами. Да и для судов это станет таким дополнительным объемом нагрузки, что они просто «захлебнутся» делами.

Уже сегодня до принятия закона Высший арбитражный суд просил дополнительно нанять 555 судей, которые обойдутся бюджету в 1,645 млрд. руб. ежегодно. Также суду необходимо как минимум 2,5 млрд. руб. на организацию выездных заседаний для удаленных регионов, обучающие программы для судей, строительство новых зданий. Невольно возникает вопрос: не окажутся ли такие затраты больше, чем общая сумма всех тех долгов, которые будут потом востребованы судами?