Сирены отца Андрея

Название беседы, в которой участвовал самый известный миссионер русского православия дьякон Кураев и так называемые «кощуницы», отбывшие наказание за вихляния в Храме звучало весьма провокационно. Обаятельная как ведьма на доверии Надя Толоконникова и белобрысая Мария Алехина. Втроем с дьяконом – за столиком в кафе, почти как в песне Пугачевой. Неужели уже наступило 8 марта?!

Запись субботнего разговора в журнале «Сноб» собрала только на сайте издания 136 тыс. просмотров. Аспектов у этого явления политической культуры — море. Но будем отталкиваться от того, что заявляют сами участники.

Женщины сказали, что «давно хотели поговорить с РПЦ, дьякон Кураев для нас и есть – Русская Православная Церковь». Андрей Кураев, как человек в полемиках искушенный, так просто и прямо о своей цели не заявил. Зато мы знаем, что сегодня Кураев весьма специфически репрезентует РПЦ. В последнее время он через свой ЖЖ предал огласке мегатонны макулатуры о гомосексуальном лобби в РПЦ. Такой концентрированный слив о язвах системы, что Викиликс отдыхает.

И теперь, значит, вместе с амнистированными плясуньями Кураев «притискивает патриарха». К стене Кремля. Хотел того о. Андрей или нет, но журналисты «Сноба» стилистически поставили его под знамена ярых оппозиционерок. Потому что – говорим РПЦ, а подразумеваем власть совсем не церковную, а — единую.

Толоконникова спрашивает Кураева: «Как вы можете объяснить очень резко меняющуюся траекторию официальной пресс-позиции российской православной церкви по отношению к политическим действиям?»

Кураев начинает с ретроспективы. Дескать, раньше «никакой попытки направлять не было, причем на девяносто девять процентов моя позиция совпадала с Патриархией при Патриархе Алексии II, и не потому, что я подлаживался, а потому что я, во-первых, понимал логику его мышления и принятия решений. А во-вторых, я как-то спрашивал митрополита Кирилла: «Владыко, а я не наврежу?». На что слышал: «Отец Андрей, ты все делаешь правильно...». Но в 2012 году, особенно после пляски в Храме и последовавшего затем ареста девушек, Кураев увидел, что Патриархия уже не со всем народом, а только с – патриотически-прокремлевским. Такой вывод делает о. Андрей, что совсем недавно был в самом деле рупором РПЦ.

И как будто этого мало, Кураев добавляет: «Сегодня Патриархия говорит: «Священнослужитель не имеет права озвучивать частную позицию, только транслировать официальную». А я старый медведь, меня новым фокусам поздно учить». Сказано сильно, но что-то ... поздно. Понимает ли о. Андрей, что он в одного играет роль подтанцовки?

На наших глазах люди и явления меняют свой окрас. Скажем, Кураев всегда был талантливым лектором и публицистом. А много вы слушали вживую Надю и Марию? Вот Собчак спрашивает Надю: «Вы представляете, как вашим детям покажут фото, где их мама публично, извините, сношается?». «А что, прикольные родители, решат дети», – отвечает Надя. Так понимаю, что это ее органичный стиль. Но Надя — большая артистка. И в беседе с Кураевым у нее интеллектуальный всплеск. Собеседницы дьякона хорошо подготовились. Дискутируют как матерые аналитики, хорошо знакомые с проблемами церкви. По ролям на пару с Кураевым Надя излагает апокрифические истории о митрополите Филарете. Любой, кто имеет опыт публичной интеллектуальной дискуссии, оценит уровень подготовки «пусей» по достоинству. По очкам они обходят Кураева, потому еще, что никакие рамки их не сдерживают. Свободно критикуют всех подряд. Надо признать, что некое право ими на это получено.

Но зачем рассуждать о язвах церкви с теми, для кого храм «просто культурный объект»? Здесь неравнодушный человек, которым Кураев без сомнения является, попадает в опасную ловушку. Он говорит, что РПЦ стала плохой как структура. Но та Церковь, что из «Символа веры», никуда не исчезла, она в сердце каждого верующего. Истинная Церковь не хоспис, не общество анонимных алкоголиков. Она не обязательно должна «понять и простить». Может, наверное, и карать. Но не вместе с государством. Не вместе. Таким мне видится пафос болеющего за православную веру.

Но собеседницам важно только то, что РПЦ никуда не годится. У них «своя вера» – в себя и собственное тело. «У женщин гормональные взрывы происходят, эйфория от свалившейся на них известности – они физически ощупывают жизнь», – этот женский комментарий к беседе очень точный. В медиа гормоны значат больше интеллекта. Этот мир ловил и поймал о. Андрея, а «пуси» – его сирены.