Будут ли детки в клетке?

В августе 2014 года Дмитрий Медведев подписал концепцию восстановительного правосудия подростков до 2017 года. Цель новой программы – создать благоприятные, гуманные и безопасные условия для полноценного развития и социализации детей и подростков, в том числе при возникновении трудных жизненных ситуаций.

По мнению специалистов, документ, разработанный Минюстом, а затем подписанный руководителем правительства, более чем важный, но как претворить его в жизнь? Если со взрослыми все более-менее понятно: украл, выпил – в тюрьму, то как быть с малолетним правонарушителем? Посадить – можно, а что дальше? Едва ли он буквально осуществит лозунг, который так любят в местах не столь отдаленных: «На свободу – с чистой совестью!»

Хорошо бы оглядеться вокруг: «уличные университеты» подростки проходят ежедневно и ежечасно, а тюремная субкультура – плоть от плоти так называемой уголовной романтики, которой пропитан быт городских дворов и окраин, где приходится обитать подросткам. И здесь должен быть особый разговор, ибо все новые концепции превратятся в кучу справок и формальных отчетов, не затрагивающих сути происходящего. О глубине проблемы говорит хотя бы тот факт, что в Госдуме второй год обсуждается проект, предложенный представителем Госдумы в Верховном, а также Высшем Арбитражном Судах Владимиром Поневежским, согласно которому, возможно, будет снижен возраст уголовной ответственности с 16 до 14 лет.

За тяжкие преступления, например, убийство, предлагается лишение свободы с 12 лет, за менее тяжкие – ответственность может наступить с 14 лет.

Итак: с 12-14 или все же с 16-ти? Этот вопрос вызывает и сомнения, и споры. Два года для ребенка, для его взросления и развития психики в переходном возрасте очень важны.

В этом возрасте у детей как бы «два лица». С одной стороны, человек вполне сформировался, а с другой, он во многом остается ребенком. Отсюда и контрасты в его поведении. Они обусловлены желанием подражать взрослым. Нередко именно в этом возрасте дети обретают вредные привычки, начинают пить, курить и т.д.

И в то же время, когда подростка уличат в недостойном поведении, он нередко заявляет: а мне ничего не будет, мне нет 16-ти. Наверное, именно этим соображением объясняются противоречия в мыслях и поступках некоторых детей. Известны случаи, когда недоросли проявляют неоправданную жестокость. В селе Новая Усмань, например, два года назад 13-летний сын застрелил 50-летнего отца. Следствие установило, что отец был убит из охотничьего ружья ранним утром, во время сна, когда мать уже уехала в областной центр на работу.

По словам следователя межрайонного следственного управления СК РФ по Воронежской области Константина Сорокина, причиной преступления стал выговор отца за плохие оценки сына в школе.

Дитя обиделось и взялось за ружье. А в пользу отца говорит тот факт, что он работал на Севере вахтовым методом, значит, не особенно докучал своими нотациями. По свидетельству соседей, отец был трезвенником. И вот здесь, наверное, начинается главный вопрос: почему страшный замысел вообще родился в голове подростка? А родился он (и это самое главное) не спонтанно, а осознанно и расчетливо.

Психиатр-криминалист Михаил Виноградов на страницах «Российской газеты» приводит пример, когда группа подростков избивает девочку, стараясь ногами попасть по лицу.

– Они прекрасно осознают, что делают, – пишет психиатр, – они знают, что им ничего за это не будет. Вот в чем трагедия. У них четко сформировано понятие безответственности за преступление.

На каком варианте законопроекта остановятся депутаты, будут ли привлекать за тяжкие преступления с двенадцатилетнего возраста, сказать трудно. Но в истории, свершившейся в селе Новая Усмань, итог ясен. Пока закон не принят, мальчику ничего не грозит. В последнее время ни одна дискуссия не обходится без кивков в сторону цивилизованных стран. Кстати, в Австрии, Швейцарии и большинстве штатов США под суд можно попасть уже с 10 лет. Как говорится, прецедент имеется. Но, говоря о нем, хорошо бы помнить о местных порядках. Вот их и имеет в виду публицист и педагог Евгений Бунимович, когда пишет: «Даже если за какие-то преступления будут сажать с 12-13 лет, то, отбыв наказание, подросток выйдет на свободу еще молодым человеком, но уже прошедшим тюремные «университеты», курсы повышения криминальной квалификации. То есть страна сама подготовит себе бандита и, скорее всего – рецидивиста. Это реальность: процент рецидива среди подростков, которые уже «сидели», у нас очень высокий – порядка 40%». С известным педагогом и, кстати, уполномоченным по правам ребенка в Москве, трудно не согласиться.

Значит, упор нужно делать не столько на посадки, сколько на профилактику?