Пространство для лепета

Из принципиальных соображений поместила я в подзаголовок слово «молодые»: Жанна Долгова и Надежда Синозерская, авторы выставки «писать, трогать», открывшейся на днях в воронежской галерее современного искусства, не скрывают, а, напротив, декларируют факт своего творческого поиска.

Кусочек секса

Выставка представляет собой случайную – на мой, опять же, взгляд – подборку экспонатов: скульптура, видео, фотографии, рисунки, тексты. Значительная роль отводится антуражу: световому освещению (в одной из галерейных комнат это – радикальный красный цвет, заливающий ее «с ног до головы»), кабинкам для уединенных просмотров работающих мониторов и т.д. Прием – не столько женский, сколько девичий, если не детский; цель – усилить, акцентировать, педалировать внешними эффектами эстетическую «внутренность» – очевидна. Но самодостаточным произведениям, объединенным в цельную экспозицию, подобные подпорки-костыли вряд ли нужны – это аксиома. В нашем же случае видеоряд мог бы быть длиннее, мог бы – короче. Шире, уже, плотнее и пр. – иным, одним словом, относительно показанного. Экспонаты можно менять местами и замещать другими без труда и ущерба для смысла. Который все одно не улавливается (хотя при желании глубокомысленную тень на плетень наведет каждый, обладающий какой-никакой эрудицией и стремящийся выйти «из ряда вон» независимо от способа достижения результата). Конечно, сама по себе игра в нечто загадочное – а девушки явно увлечены именно ею – вполне себе подходящее занятие для ищущих и амбициозных. Что, собственно, и имеем.

На части снимков – авторы, облаченные в театральные костюмы: пианистка и искусствовед обсуждают некое культурное событие. Плоды их дискуссии запечатлел еще и диктофон: вот вам разговорная «художественная» проза той самой культурной жизни. Есть полка, на которой горками сложены фаланги дамских пальчиков в компании с домашней утварью; и то, и другое – глиняное, сохранившее в фактуре следы «гончара» и тактильные ощущения мастера. Рядом – столовый нож той же телесной «тональности»; типа, в одном ряду – окаменевшая плоть и орудия ее отсечения от тела. А как раз над полочкой – ролик, запечатлевший яростный массаж тела, теперь уже «живого». В пластических нюансах. Идея? Она, видимо, преследует задачу пробуждения в зрителе желания контакта с партнером. То есть – пробуждения сексуальности. Которая, мне кажется, в нормальном человеке и без подобных наворотов не дремлет. А кого они задевают – тому, боюсь, надо в учреждение не культуры, а здравоохранения. Избавляться от комплексов и т.п.

Во французской стороне

– Галерея «ХЛАМ» продолжает свою политику: я с удовольствием даю возможность высказываться молодым людям, в том числе молодым художникам, на разные темы, – прокомментировал факт появления выставки в «ХЛАМе» его директор Алексей Горбунов. – На мой взгляд, в основе этой выставки лежит требование уважения. Но, с другой стороны, это требование любого человека, независимо от его пола. И если говорить о том, что показано Надеждой и Жанной – мне кажется, тут сплошные тупики. Агрессивный феминизм они демонстрируют или, наоборот, мягкий, лингвистический? Тексты мне нравятся, есть фильмы хорошие, лаконичные. Но вот по поводу тактики... У меня лично она вызывает сомнения: женщина, мне кажется, более осмотрительна, чем понимается по просмотру выставки.

Сами девушки тоже не настаивают на однозначности трактовок своих творческих находок. Еще один признак молодости. А в нашем контексте – и личностной недозрелости тоже. И даже некой манерности: пусть, мол, посетитель поймет то, что поймет, а нам до этого дела нет. Пренебрежение к зрителю (а выставку даже посмотреть, в буквальном смысле слова, невозможно, ибо читать плотно набитые тексты, вглядываться в минималистичные линии рисунков и анализировать не всегда четкие коллажи – задачка не одного часа). Так что, хочешь или нет, концепцию придется «вывести» из пояснения Жанны Долговой, суть которого сводится к тому, что они с Надеждой рассматривают феминизм не с привычных позиций равенства прав мужчины и женщины. А из интереса к французского крылу феминизма 80-х годов. Это линия, больше связанная с философией и языком, предполагает исследования, которые так или иначе крутятся вокруг тела, мышления, психологии. Проведя эту линию в «ХЛАМе», художницы обрели пространство для своего «лепета и бормотания».

Буква протеста

«Бормотательный» аспект, на мой взгляд, заслуживает большего внимания, чем все прочие (в первую очередь – мировоззренческий; он самый шаткий). «Писать» у той же Жанны Долговой получается выразительнее, чем «трогать». Вот выдержка из ее «Женской речи»: «…Это было событие краха моей речи перед лицом того, у кого есть права. Я оказалась исключенной из разговора неизвестно как, меня отключили от коммуникации, потому что я портила речь, затрудняла, нарушала, моя речь перешла черту и стала неразличимой. Это было клокотание и больше ничего. Но я сохраняла возможность писать, я могла написать, зачарованная отказом, исключением, отключением. Я вдруг явилась и не переставала являться вновь. Невидимая работа обрела плотность, печать. Это творение – мой труд и моя красота, мой голос сквозь чужой дискурс. Я проскользнула в щель, и след этого происшествия стал моей речью». Не без той же манерности, но и – не без искренности; феминизм как он есть, не иначе. Из той же оперы – строчная буква в названии выставки вместо заглавной; прием, видимо, символизирует протест против возвышения кого-то над кем-то.

Мнения на счет увиденного звучали самые разные. Иные весьма настойчиво указывали на значительность происходящего.

– Проект является результатом интенсивного диалога художниц вокруг вопросов «что такое женское», «как оно переживается и выговаривается, производится и репрезентируется», «как избежать ловушек и обнаружить пространство для собственного свободного поиска»? – написал в релизе художник Илья Долгов. – Напряженность вопросов проявляется в разных способах подхода к их решению: выскальзывание из языковых барьеров в простые и самоочевидные, почти повседневные действия, поиск чистого и правдивого опыта или наоборот, столкновение, противопоставление выработанному веками мужскому языку языка женского, феминистского, создаваемого только сейчас.

Смелый поступок

– В результате выставка становится сложным переплетением прямой речи художниц, игры в персонажей, теоретических поисков и жизненных действий. Видео, тексты, объекты, фото, рисунки – в данном случае это не автономные произведения искусства, но шаги в азартном поиске собственной идентичности, – заключает Долгов. И явно опасается негатива со стороны непонимающих, заведомо обороняя коллег и единомышленниц.

– Я пытаюсь представить выставку «писать, трогать» в воронежском контексте, среди воронежских зрителей, прессы, и прихожу в некоторый тупик, – оговаривается Илья. – Тема, которую изучают художницы, опасна, как ядерные взаимодействия. Очень тяжело разорвать, но если удалось – энергия высвобождается колоссальная. Так и с женским опытом, сущностью женского. Все ответы по этому поводу давно даны: биологией, языком, экономикой. Наше общество как огня боится проблемных тем, не подразумевающих утешительного финала. Пол, гендер, тело, сексуальность – как раз из этой сферы. Это сложнее и опаснее, чем просто современное искусство. Могу только сказать, что если погрузиться в выставку, ее речь, ритм, интонации, довериться ее оптике, можно вслед за художницами увидеть отблеск колоссальной энергии и жизненной свободы, обитающей по ту сторону привычного (и для меня как мужчины) «естественного» хода вещей.

Сделать такую выставку в Воронеже – смелый поступок, выходящий за пределы поведения добропорядочного молодого художника. В нем есть страсть к жизни, а не только стремление совершать правильные ходы.