Когда жизнь – театр
Спектакль «У войны не детское лицо» впервые показали на сцене областного центра социальной помощи семье и детям «Буревестник». Военное детство разыгрывали люди с ограниченными возможностями здоровья.
«РЕБЯТА ПЛАКАЛИ»
Обычно говорят, что театр начинается с вешалки, но этот – начинается с улыбки. «Улыбка» – не только название творческого коллектива, но и жизненное кредо ребят. У них диагностированы редкие диагнозы, такие как синдром Вильямса, наблюдаются сложнейшие формы ДЦП, синдром Дауна, но ни одна болезнь не способна забрать у них радости выступать на сцене. Руководитель коллектива Инна Абаджян признается, что ей приходится выпрашивать у воспитанников несколько выходных – уж очень они любят театр. И если 15 лет назад, когда «Улыбка» только создавалась, ставили лишь пятиминутные творческие номера-поздравления для родителей, то теперь это полноценные спектакли, после просмотра которых зал, полный оваций, встает.
Постановка «У войны не детское лицо» идет 40 минут – впервые так долго для этого театра. И впервые выбрана такая сложная тема. На сцене – довоенный антураж – стол, стулья, где-то в углу, кажется, топится печка. Танцы и песни. Разговоры о насущном – о том, кто жених у соседской девчонки, о том, какое красивое платье купила сестра. Такое беззаботное детство в одночасье сменяется тревогой: «А правда, война будет?» И вот на детских лицах глаза повзрослели. Мать убивается на заводе, холод, еды не хватает на всех… Бомбежка. И вот на все еще детских лицах – уже отпечаток ответственности за младших братьев и сестер. Отец перестал слать фронтовые треугольники. И вот она – седина в 15 лет…
– Когда мы готовились к этой работе, я рассказывала ребятам о судьбах детей, о бомбежке. Бабушка одной воспитанницы приносила нам письма-треугольники, которые слал ей с фронта отец. Дети держали в руках эти пожелтевшие листочки с историей. Мы смотрели и обсуждали военные фильмы, – рассказывает Инна Абаджян. – Родители очень переживали из-за наших репетиций. Ребята плакали. Но это не только изучение истории нашей страны, но и творческий рост коллектива. Мы обратились к более серьезной теме, и проект может быть приурочен к 75-летию Победы.
УНИКАЛЬНЫЙ ПРОЕКТ
Спектакль «У войны не детское лицо» поставлен в рамках проекта «Живу театром» на средства гранта и при поддержке Воронежской благотворительной региональной общественной организации «Перспектива», которая занимается не только детьми с ОВЗ, но и с теми, кто старше 18 лет. Таких в театральной студии «Улыбка» большинство. Маше Яковлевой 22, и половину своей жизни она занимается здесь.
– Театром я занимаюсь с детства. К Инне Александровне хожу с малых лет, тогда еще «Улыбки» не было, а мы уже занимались. Мне нравится участвовать в постановках, быть разной на сцене. Но вот военный спектакль дался мне тяжело в эмоциональном плане, первое время я дома сразу «вырубалась» и много спала. А утром не хотелось идти на репетицию, потому что не была готова это снова переживать – я плакала, – рассказывает Маша. – Театр очень многое нам дает. Когда я пришла, очень стеснялась и первое время даже отказывалась от ролей, но потом привыкла.
У Даши Васильконовой почти что дебют. По словам девушки, она занята пока в двух работах театральной студии – сюда ее привели родители. До этого она не знала о существовании «Улыбки» и не предполагала, что у нее что-то получится. Но здесь Даша нашла увлечение и друзей.
– К сожалению, жизнь молодых инвалидов после достижения ими 18 лет замыкается в стенах квартиры, и они становятся социально изолированными. Студия «Улыбка» в этом отношении уникальный проект. Театротерапия дает им возможность жить активно и полноценно. Они занимаются по два часа дважды в неделю, это общение, интересные знакомства, изучение нового, – говорит руководитель ВБРОО «Перспектива» Тамара Харсеева.
– Закончилась школа, а дальше некуда идти. Многих из ребят даже не берут на работу, – продолжает Инна Абаджян.
Только вот и она специально не создавала проект для взрослых, просто все артисты из труппы «Улыбки» буквально выросли на ее глазах.
– Я педагог-психолог, и изначально у меня была детско-родительская группа. Я занималась организацией коммуникации между детьми и родителями, и постепенно это стало перерастать в тематические праздники. Потом я стала писать пьесы специально под ребят – по пять минут, 13, 20… И вот теперь замахнулись на 40-минутную постановку на сложную тему. Важно понимать, что дети растут, и им уже не хочется играть морковку в детском капустнике, – продолжает Абаджян. – Для них это важно. Есть такое понятие «психодрама». Человек примеряет на себя роли и испытывает то, что чувствовал бы, находясь в определенной ситуации. Это проживание эмоций, раскрепощение. То, что нужно этим детям. И вот – они уже самостоятельно импровизируют, они чувствуют, какую эмоцию нужно включить в жизни. Но нельзя детей загружать сразу, пусть сперва попробуют выполнить одну актерскую задачу, а потом мы чуть-чуть приподнимем планку, и они справляются – такое могут на сцене вытворять, что многие удивляются! Но какой смысл идти дальше, пока ты не научился считать до десяти? Все должно быть пошагово, чтобы не отбить интерес к театру, мы работаем с тонкими материями. Но это не значит, что у нас все гладко. Я кричу и ругаюсь, как и любой худрук. Но мы доверяем друг другу. Наверное, в этом наш главный успех.
Сейчас Инна Абаджян занимается с 62 детьми, а все ее старшие воспитанники помогают ей с малышней. Сами ребята с гордостью заявляют: «Я теперь помощник руководителя», и они очень любят подобные совместные занятия. На вопрос, кому больше нужен такой театр – людям с ОВЗ или зрителям, художественный руководитель отвечает не задумываясь: всем.
– Мои воспитанники – артисты, и им нужно отдать все, чему они научились. И, конечно, получить за это похвалу. Где-то словесную, а где-то – в аплодисментах. Но и зрителю это нужно. Когда мы показали один из своих спектаклей в перинатальном центре, женщина подошла ко мне и сказала: «Вы знаете, теперь я точно оставлю ребенка с синдромом Дауна». Разве не это счастье?
Инна Абаджян сама когда-то услышала: «Вам такой ребенок не нужен» и знает, о чем болит сердце матерей, детям которых ставят трудные диагнозы. Валера родился с синдромом Вильямса, и понять это смогли только спустя год. Но теперь он тоже участник маминой студии – один из всех, без кого спектакль не состоится, потому что это коллективная работа. В спектакле нет лишних людей, и большая мечта Инны Абаджян – общество, в котором людей с инвалидностью принимают.
