На дорогах в бабки не играть!
Реконструкция изношенного путепровода на улице 9 Января стала серьезным испытанием для воронежцев и вызвала у многих недовольство. Но при реализации столь масштабных проектов всегда находятся недовольные и «ущемленные в правах».
Времена меняются, приходят новые поколения, у которых, казалось бы, многое должно быть не так, как у прежних. Но базовые вопросы городского благоустройства остаются неизменными. Иные, конечно, по масштабам и конкретному содержанию, но по сути – те же. Так было и в 20-х годах прошлого века. И тогда общественные страсти вокруг некоторых инициатив властей тоже наверняка кипели нешуточные.
НЕ ПИЛИТЕ ДРОВА НА УЛИЦЕ
В середине 1920-х воронежские власти, которым тогда предоставили право нормотворчества, впервые в «новом», советском Воронеже решили упорядочить транспортную тему. Вышло постановление №4 воронежского горсовета от 16 февраля 1927 года «О регулировании уличного движения». Им вводился единообразный штраф за нарушение прямых запретов, перечисленных в постановлении – 25 рублей или неделя принудительных работ.
В постановлении несколько разделов. Первый – про «пешеходное движение» (орфография оригинала):
«1. Не допускается ходить по тротуарам и бульварам лицам, переносящим грузы или предметы, по своей величине и по своей громоздкости препятствующие свободному движению граждан.
2. ЗАПРЕЩАЕТСЯ:
а) движение по тротуарам, бульварам, садам с ручными тележками или санями, за исключением детских, б) водить по тротуарам и бульварам домашний скот.
3. Не допускается на улицах и тротуарах производить действия, разрушающие тротуар и стесняющие уличное движение, как то: пилка и колка дров и т.д.
4. Не допускаются на тротуарах, дорогах и бульварах всякие игры (в мяч, бабки, пускание воздушного змея)».
Пункт пятый говорит о запрете перегораживать тротуары во время ремонтных работ – и раздел «пешеходное движение» заканчивается.
Что тут добавить? Каковы нравы горожан – таковы и запреты, стремящиеся эти нравы усмирить или как-то смягчить. Следующие правила дорожного движения в Воронеже были приняты постановлением горсовета только в середине 1930-х, они уже были очень близки к современным. Значит, первый «всеобуч» советского пешехода, превращение его в цивилизованного горожанина прошел вполне успешно.
ЧТО НЕ ТАК С ВЕЛОСИПЕДИСТАМИ
А второй раздел был посвящен… нет, еще не «легковому и гужевому транспорту», а велосипедному движению.
«К езде на велосипедах по городу допускаются лица, выбравшие номерные знаки в Губкоммунотделе (ежегодно и платно, сумма определялась решением указанного органа – прим. авт.).
Номерной знак должен быть прикреплен на задней вилке под седлом.
Велосипеды должны иметь при себе сигнальные приборы (звонок, рожок), а с наступлением темноты – зажженные фонари.
Едущие на велосипедах должны держаться правой стороны улицы».
Воспрещалась езда по тротуарам и пешеходным дорожкам парков (очень современно!), бульваров, кладбищ, гонки на веломашинах, езда по улицам на одноместном велосипеде вдвоем и с малыми детьми, обучение езде на улицах, торговых площадях. И вот что было актуально по тем временам: запрещалась езда с зацепом к трамваям, автобусам и экипажам.
Едущие на велосипедах обязаны останавливаться и предъявлять по первому требованию Милиции регистрационные карточки ГКХ.
БЫК МАШИНАМ НЕ ТОВАРИЩ
Третий раздел постановления озаглавлен «Прогон по улицам скота». Цитируем:
«1. Прогон скота по главным улицам города (проспект Революции, Плехановской, Карла Маркса, Советской, Фрид. Энгельса), а также по тем улицам, где имеется трамвайное движение, не допускается.
2. Не допускается перегон гуртов скота партиями более 30 голов. Группы скота численностью более 30 голов должны быть разделены на группы – партии.
Примечание. Указанное в пп. 1 и 2 правило не распространяется на перегон скота на бойни с 24 час. до 7 час.
3. Не допускается следование в стадах быков. Отдельный провод быков по улицам города допускается не иначе как с проводником и на привязи».
В соцсетях к моему посту про эти ограничения на прогон скота воронежцы добавили интересные комментарии. В частности, воронежец Роман Герцик написал: «После войны это постановление не действовало. Люди держали скотину и в сараях в центре города, и во дворах. Коров, свиней, кур. А коров гоняли пастушки на заливной луг, на речку через развалки и площадь Ленина». Елена Васина добавила: «Да, на Карла Маркса в сараях держали коров, гоняли на луг».
ЕСТЬ С ЧЕМ СРАВНИТЬ
Цитируемое постановление было в ряду первых решений воронежских властей, направленных, говоря современным языком, на создание «комфортной городской среды». Еще предстояло многое сделать, о чем, например, свидетельствует очерк о городе в журнале «Огонек» за 1925 год: «Как встарь, как и до революции, утопает осенней порой в невылазной грязи родина Никитина и Кольцова, первой верфи Петра – губернский город Воронеж. В ранние сумерки осени, тщательно пробуравленные городскими огнями, как встарь, пара женских фигур останавливается вопросительными знаками над лужей, расплескавшейся от одной до другой обочины тротуара: как перейти им этот «Рубикон»? Мужская неловкая фигура поскользнулась, сверзнулась боком, руками въехала в холодную слякоть, поднялась и «трехэтажно» отвела душу. Но мало это обиженной фигуре: растопырила облепленные грязью пальцы да как «забожится» в «грязь», «в чернозем», «в слепое электричество».
Так что как ни крути, жить стало лучше, «жить стало веселее».
КСТАТИ
При чем здесь Бендер?
Открытие первой трамвайной линии в Воронеже 16 мая 1926 года подробно описано И.Ильфом и Е.Петровым в их знаменитом романе «Двенадцать стульев». Один из соавторов присутствовал на этом событии здесь у нас в Воронеже в качестве корреспондента московской газеты и добросовестно описывал это мероприятие. На линию «Вокзал – Маслозавод» в тот день вышло всего четыре трамвайных вагона. Правда, в том же году в городе была проложена вторая линия, увеличивался парк вагонов.
Поэтому часть знатоков считает, что именно наш город в чем-то стал прообразом Старгорода в знаменитом романе.
