Мечтать не вредно

В детстве у меня было две мечты. Больших, если не сказать заветных. Обе – частно-­собственнического характера. Я, в отличие от своих пытливых сверстников, не грезила о полетах на Луну. Не хотела стать великой актрисой, покоряющей подмостки театров мира. Прочие романтические соблазны тоже не будоражили недоразвитое воображение ребенка с машметовской окраины – все было куда прозаичней. Хотя…

Обе детские мечты – сбылись, представьте! Всеми фибрами души, ужас до чего страстно желала я дожить до того светлого времени, когда человечество научится безболезненно лечить зубы. Потому как первый же опыт общения с советской бор-машиной, функционирующей в режиме отбойного молотка, оказался роковым.

Поймали меня в детском садике две мощные тетки в несвежих белых халатах. Скрутили, как лихомана какого. Затолкали в жуткое стоматологическое кресло – и пошло-­поехало. Душераздирающие мольбы о пощаде услышаны не были. Домой я пришла зареванная и с порванным ртом: кровоточащие уголки заживали недели две…

А еще очень мне безумно хотелось волшебную палочку. Ма­а­аленькую такую и послушную. Но не ту, что в сказках – взмахнешь, и всякие чудеса делаются – совсем другую, с сугубо утилитарной функцией. Чтобы с помощью данного чуда (техники – это понималось уже тогда) можно было бы выключать телик, не вставая с постели! А то пока дотопаешь до розетки, пока выдернешь из нее вилку да вернешься назад – сон как ветром сдувает. Лежишь потом, лупишь глаза в непроглядный потолок – до рассвета…

К чему эти воспоминания? Да в тему: сегодня свой профессиональный праздник отмечает российская наука. Заслужила, однако, «специального» дня: уже на моем веку изобрела не только вожделенный пульт для телевизора и прочих бытовых «полезностей». Куда шагнул технический прогресс и сопроводившая его научная мысль в третьем тысячелетии, трудно было предположить еще в конце второго. Тем паче – в пору разгула моей едва ли не младенческой фантастики, оказавшейся, как ни странно, научной…

А завтра – вот ведь стечение обстоятельств! – планета отметит Международный день стоматолога. Тоже – поделом: нынешний, как говорили в старину, дантист – не чета незабвенным лекаршам-­садисткам из детсада! Правда, человеческий фактор по­-прежнему никто не отменял: попав даже в дорогущую клинику, пациент не застрахован от общения с неумелым доктором. Однако исключения, как известно, лишь подтверждают правила: в общем и целом современная стоматология – астрал за всеми пределами моих детских фантазий. Пусть и за приличные деньги: здоровье того стоит. А если человек, заплативший круглую сумму, полечился за нее, мягко говоря, неудачно – у него есть шанс вернуть потраченное: все платные клиники дают, как правило, гарантию на услуги. В конце концов, если вас не устроил конкретный врач и его квалификация – дело случая! – не возбраняется поменять эскулапа. На рынке предложений – пруд пруди. Лучше, правда, воспользоваться рекомендацией друзей-­товарищей, которые уже испытали счастье излечения у квалифицированного специалиста. Чего и вам желают.

Ну а главная моя мечта, сформировавшаяся далеко не в нежном возрасте – невыполнимая, к сожалению. Связана она с тем, что на заре журналистской юности довелось интервьюировать… Александра Сергеевича Пушкина. Каким образом? Элементарным. Добросовестно перелопатила письма и записки гения, нашла самые креативные (с поправкой на эпоху, конечно) его высказывания – и ловко (надеюсь) «подверстала» к ним свои вопросы. Занятная вещица получилась, но сейчас не об этом. А о том, что, вникая в обстоятельства жизни и смерти российского пиита номер один, размечталась я вдруг о невозможном. О личной встрече. О разговоре – реальном, а не виртуальном. Но – увы и ах…

Послезавтра, 10 февраля – день памяти Александра Сергеевича Пушкина. Погибшего 37-­ми лет от роду; «кто кончил жизнь трагически – тот истинный поэт». Прекрасно понимаю Марину Ивановну Цветаеву, активно ненавидевшую Наталью Николаевну Гончарову, которая, согласно историческим фактам и свидетельствам современников, явилась причиной роковой дуэли на Черной речке. Еще не родилась и никогда не родится женщина, жизнь которой оправдала бы смерть поэта. Любого. Не говоря уж о Пушкине.

Остается довольствоваться тем, что осталось в Его слове. Оно само по себе способно рождать мечты – столько в нем жизни, сока и куража. Когда совсем уж затошнит от действительности – у всех ведь бывает! – не поленитесь открыть любой том на любой странице. Тут вам и наука будет, и исцеление.