Смотреться в зеркало
Всегда приятно, когда человек из бедной семьи не скатывается по жизни вниз, а упорно вытаскивает ее, как Мюнхгаузен себя из болота за волосы.
С воронежцем Колей Суязовым мы в конце 60-х учились в одном взводе Московского суворовского училища. Военная элита – внуки маршалов и генералов, сын болгарского министра обороны… Но на втором курсе мы с другом удрали из суворовского. Итак, слово герою нашего материала.
УЧЕБА И ТРУД
– Родились мы с сестрой 9.01.1952 в роддоме Ворошиловского (ныне Левобережный) района Воронежа. «Гражданский» отец, узнав о рождении двойни, помахал нам ручкой. Девичья фамилия матери стала нашей, – говорит Николай Суязов. – Мама работала на заводе ГОО, а жили мы в Алексеевке у бабушки. Позже маме дали квартиру на Машмете. Там и прошли наши детство и юность.
Учился я с удовольствием, схватывал все на лету и всегда помогал отстающим. Воспоминаний много разных; старшеклассники над нами часто издевались.
После четвертого класса я сдал экзамены в Воронежское суворовское училище на улице Старых Большевиков. Но его расформировали. Маме предложили отправить меня в Москву, а она отказалась: как же он там один будет? Маленький еще!
В восьмом классе я решил поступать в авиационный техникум на Ленинградской, а потом – в любое летное училище. К тому времени мама по здоровью перешла из литейного цеха ГОО в отдел снабжения, и зарплата стала вдвое меньше.
И вот однажды я прочитал объявление о наборе мальчиков в суворовские училища. Зашел, и мне предложили поступать в Московское СВУ. Тогда это был лучший выход: бедность семьи просто давила, а кадеты – на полном гособеспечении.
Прошел в Воронеже семь медкомиссий. В Москве снова медкомиссия, сдал экзамены на 4 и 5, но по русскому получил тройку – провал! Помог поступить офицер-воспитатель нашего взвода майор Мятлев: он ходатайствовал за меня перед начальником училища.
Учеба давалась с трудом: требования здесь были намного выше, чем в школе. По математике за четверть у меня была двойка… Но быть отчисленным – это крах всего, и я сделал все, чтобы на следующем курсе стать твердым хорошистом.
После СВУ на отлично сдал вступительные экзамены в Балашовское летное училище.
Учился с удовольствием, летал с еще большим. Самолет в полете был моим продолжением, я чувствовал его каждой клеточкой, и он меня тоже. Наверно, я был самым счастливым человеком на земле.
ДЕТИ И САМОЛЕТЫ
Одним из первых на курсе женился на местной девчонке. Ей было 18, мне 19 лет. В 20 лет родился сын, назвали его Дмитрием в честь майора Мятлева, настоящего человека. В 1977-м родился второй сын, однако в 1980-м мы с женой, увы, развелись. Видимо, сказалось, что я слишком много был в командировках по стране.
После выпуска в 1974-м направили служить на Дальний Восток в транспортный полк морской авиации страны. Увидев «свой» самолет Ли-2 1947 года выпуска, страшно расстроился, но командир сказал, что обычно летчиков с высшим образованием быстро переводят на более современные.
Через год меня перевели в другую эскадрилью на родной для меня Ан-24 и параллельно на Ан-26. Затем в другую эскадрилью на Ан-12 – как раз тот, который мы изучали на 4 курсе в училище и сдавали по нему госэкзамены. На нем я облетал всю страну: на карте бывшего СССР нет аэродрома, на котором я бы ни садился.
В 1983-м списали с летной работы и назначили заместителем начштаба в часть во Вьетнаме, где я прослужил почти два года. Вьетнам оставил двоякое впечатление: южане ненавидели северян, как западные украинцы – восточных. Там я вечно ссорился с политработниками, в полку их было 14 человек. Они ежемесячно (как я потом узнал) писали в штаб Тихоокеанского флота доносы на меня, и в итоге меня сняли с должности без объяснения причин и понизили до начальника пожарной команды. Через полгода я посетил особый отдел, долго беседовал с его руководителем, и меня восстановили в должности.
В 1987-м перевели в одну из частей авиаобеспечения Черноморского флота, и в 1995-м я в звании майора был уволен в запас.
ПОСЛЕ РАЗВАЛА
После развала СССР служить на Украине в российской части стало трудно. Нам задерживали денежное довольствие, оно было на 40% ниже, чем у офицеров в России. Местный хлебозавод отказывал в поставках хлеба, и приходилось кормить матросов сухарями. Дефицитом были крупа, масло, мясо, рыба. Приходилось в нарушение приказов вскрывать НЗ и кормить срочников. Они роптали на однообразие еды, но и офицеры, и прапорщики ходили на службу полуголодные, а их дети не видели и того, что было на матросском столе.
В части началось повальное воровство имущества, которое можно было сбыть, причем командир части воровал наравне со всеми. Я съездил в штаб ВВС флота и попросил знакомого офицера из отдела кадров включить меня в приказ на увольнение. Что он и сделал, тем более что часть планировали к расформированию.
Думали после ухода в запас остаться в Крыму, но там все сильнее хозяйничал Меджлис, грозя еще ухудшить нашу жизнь. Решили с семьей вернуться в Воронеж – это моя родина, здесь жили моя сестра и родственники.
В 1995-м в Воронеже отставным офицерам получить квартиру можно было лет через 120. Хорошо, что в Каменке жили родственники жены и там строили жилой дом для офицеров запаса.
Старший сын в том году поступил в Воронежское военное училище, а мы с женой и двумя сыновьями переехали в райцентр Каменка, где сняли дом, устроились на работу: жена в 1-й школе вела русский язык и литературу, а я во 2-й три года преподавал начальную военную подготовку и ОБЖ. Параллельно (спасибо преподавателям кафедры радиотехнических систем и электроники родного училища) ездил по окрестным селам и ремонтировал вышедшие из строя телевизоры. Полки магазинов были пусты, за ремонт люди предлагали сало, яйца, масло, мясо – сколько дадут.
В 1998-м местный масложиркомбинат взял меня на работу начальником ЖКО. Работал 8 лет, стал спецом в теплоснабжении. До меня большая часть многоэтажек поселка недополучала тепло. Я решил эту беду к 2000-му: пуск тепла в дома стал обычной работой для моих слесарей. До сих пор местные жители благодарят меня за это.
В 2005-м перешел на работу в администрацию и проработал там до 2010-го. Тогда внедряли закон о местном самоуправлении, и многое пришлось кардинально менять в управлении муниципальным имуществом. Обязанностей – выше крыши, а денег нет. На выборах 2005-го народ выбрал нового главу; старый за 16 лет нарулил 6 годовых бюджетов долгов. Набежали кредиторы, стали разбираться, нашли массу приписок за невыполненные работы. Да еще и районные власти вместо помощи палки в колеса вставляли; веселое было время!..
Все 5 лет в администрации я работал над ликвидацией старых долгов, и к моему увольнению в казне было больше 2,5 миллиона рублей – для Каменки это большие деньги.
Жена сейчас работает в школе, я сижу на пенсии, помогаю ей. Большая часть жизни прожита, растут внуки. Мне не о чем жалеть, хотя кое-что можно было бы исправить…
